Украшаю одиночество вином, благодарным друзьям и недругам, скуке и веселью, – и всем хорошо, и есть что добавить в мой стакан.
Господи, умереть бы до страха перед смертью.
У судьбы не выиграешь, в рукаве ее полно тузов против моей шестерки.
Мое либидо. Эта свинья подрывает корни моих моральных устоев, какими бы дубовыми они не были.
Судьбу отблагодарить невозможно, но я полон благодарности стакану, еще сохраняющему запах ее доброго вина.
Душа злоупотребляет добротой. Я не успеваю предостерегать ее щедрость и живу на последние гроши доверия души.
Добро не злопамятно, врагу отдаст последнюю надежду, но кого теперь утешишь надеждой, готовой умереть не иначе как после тебя.
Удача – подметный случай, за спиной судьбы.
Неудача – несостоявшийся торг счастья и несчастья – не сошлись в цене предназначавшегося мне подарка рока.
Бессонница – религия нашего времени, которой мы отказываемся поклоняться день и ночь.
Грех – зуд нестерпимо чистой души.
Вожделение выдавливает сердце из груди ногтями, как прыщик – и водворяется навсегда.
Боль в ногах костлявая, в голове интеллектуальная.
Я умру, надежда еще долго будет бродить по свету в поисках своей смерти.
Эссе о кирпиче: легкомыслие ходит под божьим благословением, забыв о кирпиче над своей головой в его карающей деснице.
У кирпича для твоей головы своя голова на плечах.
Кирпич над темечком единственное вещественное судьбоносное из всех судьбоносных превратностей жизни.
У каждой головы свой кирпич на уме.
Не каждая голова достойна судьбоносного кирпича.
Судьба – кирпич на волоске над головой.
Кирпич уравнивает шансы удачливых и неудачливых искателей его благоволения.
Судьба за себя спокойна, ее печаль – по плечу ли мне ее самоуверенное спокойствие.
Каждый несет кирпич своей судьбы, пока Господь не вспомнит о его кинетических возможностях в практике возмездия.
Мне снятся мысли, мертвые младенцы, Мир их не пожелал, и я не осчастливил жизнью.
Ложь вожделенно украшает правду ореолом мученичества.
Вино делает меня интересным и вину, и метаферизму моему, и даже самому себе.
Я не откажусь верить в затасканные ханжами символы Добра, даже если, походя, Добро съездит по морде, обезумев от бесконечных разбирательств, кто в его жизни прав, кто виноват, а кому до лампочки…
Фото лишает нас будущего, и обкрадывает наши воспоминания, не приглянувшиеся объективу фотоаппарата.
