Прошёл всего лишь день, как они вернулись с северных территорий.
Новый проект ещё и до поездки расчётливо представлялся им весьма масштабным и многообещающим, но то, что пришлось увидеть сквозь свистящую метель и чёрную мглу полярной ночи, поразило их действительной грандиозностью собственного замысла и вполне осязаемыми глыбами предстоящих в скором времени финансовых и организационных дел.
Несколько часов они провели на огромном стальном острове в грохоте терпеливо стерегущих их вертолётов, среди пронзительных прожекторных лучей, в меховых волчьих одеждах поверх дорогих костюмов и галстуков, со сладким нефтяным запахом в каждом обжигающе морозном торопливом вдохе.
Все необходимые бумаги были тогда подписаны, необязательные и лживые слова зависимых от них людей – сказаны.
Теперь же, в большом и привычном городе, в глубоких и мягких клубных креслах, сегодняшний приятный покой представлялся им вполне справедливым.
Старший из промышленников, совсем седой и могучий крупной скалистой фигурой Кимбер, и молодой, стремительный взглядами и опасный словами, Навас, неспешно разговаривали не о проекте.
– Послушайте, Кимбер, я честно восхищаюсь вами, вашей хваткой и практическими знаниями, но с каждым днём всё чаще признаюсь себе, наблюдая за тем, как вы ведете дела, что я, окажись вдруг на месте любого из наших оппонентов, немедленно пристрелил бы вас. Даже не на дуэли. Вам когда-нибудь было стыдно?
Неторопливым взглядом старик отметил на просвет плавный уровень коньяка в своём бокале.
– Мне нравится, как вы держитесь после проигрыша, но сегодня в ваших словах много излишнего раздражения. Вы уступили всего лишь в одной незначительной сделке, но всё ещё остаётесь моим партнёром, что гораздо выгодней, согласитесь.
Старший поднялся из кресла и встал рядом с Навасом у широкого окна, по-отечески опустив большую ладонь молодому человеку на плечо.
– У вас есть многое, в свои годы вы, Навас, получили прекрасное образование, имеете значительный деловой опыт, полезные связи, достаточные деньги, в конце концов. Но для того, чтобы достичь в этом мире чего-то сверкающего, недоступного дыханию и прикосновениям прочих людей, необходимы ещё шрамы характера и душа, нечестная, как кастет.
Сейчас нам выпала редкая минута согреться и ненадолго позабыть многое пустое, а вы вдруг задали весьма удивительный вопрос, поэтому так неожиданно и вспомнилась мне одна давняя история. Уверен, если вы согласитесь выслушать её внимательно, получите ответ не менее странный, чем ваши дерзкие слова.
