– Встать! Суд идёт! – оповестила секретарь в белом, как сама правда, ситцевом сарафане до сандалий. Звонкий девичий голос, желая вырваться на свободу из тесного помещения, беспомощно ткнулся в каждый угол, отразился и зашептал в уши: «Суд идет! Суд идет! Суд»…
Впрочем, это было понятно и без слов. Его ждали. С великим нетерпением. Наконец, в многомесячном споре будут расставлены все точки над «i». И хоть никто из присутствующих не сомневался в обвинительном приговоре, в глазах, замерших во внимании, теплилась надежда на условный срок, – не бандитов же матерых судят. А, ну, как и вовсе оправдают. А что? Есть же справедливость на свете. Точно есть. Десятилетиями проверено. Вот она, к трибуне выходит. Вернее, он. В мантии. Рост средний, прическа а-ля дедушка Ленин, бородки только нет. Зато усики, как у голливудских артистов, играющих гангстеров. Холеный, будто и тридцати ему нет, но известно, давно шестой десяток пошёл. А с другого боку, как ещё должен выглядеть заслуженный юрист России? Только так. Уверенно и непоколебимо. В этой стране нет никого главнее судьи, если не говорить о Боге. Да, в том-то и беда вся, что о Всевышнем не часто вспоминают. Про суды земные больше знают и врут.
Народу в маленьком зале с двумя окнами набилось более чем, но поднялись все бесшумно. Финал истории, потрясшей город. За всю скучную, коли душой не кривить, историю Григорьевска, ни разу не было, чтоб судили тех, кто Закону служить должен. И вот, свершилось. А почему нет? Чем забытый райцентр, затерявшийся меж двух исполинов – Новосибирском и Екатеринбургом, хуже столичных городов? Дома пониже да дороги пожиже. В остальном всё одинаково. И стражи порядка на скамье подсудимых в том числе. С недавних пор это стало модным, а потому присутствовали даже вездесущие, надоедливые репортёры местного телеканала. С видеокамерой. Всё, как у прогрессивных людей. Журналисты готовы были всему Миру показать, в России давно ша беспределу мусорскому. Тоталитарный совок с кровожадными вампирами из НКВД канул в лету, и кто чего хочет, тот того и делает. И необходимо было напомнить людям, что в стране уже десять лет хозяйничает демократия, а то вдруг они ещё не поняли своего счастья.
