Научи меня бегать по воде

© Редакция Eksmo Digital (RED)

© Biletskiy_Evgeniy, Pilin_Petunyia / iStock / Getty Images Plus / GettyImages.ru

Кирилл ехал в переполненной маршрутке, еле удерживаясь за поручень. Машину постоянно заносило на поворотах, отчего люди, плотно стоящие между сиденьями, непроизвольно наваливались на сидящих пассажиров. Другой рукой Кирилл бережно придерживал гитару, зажатую между ног, каждый раз с замиранием сердца думая, чтобы на неё никто случайно не упал. В салоне стоял насыщенный запах натруженных за долгий летний день людей, возвращающихся с работы, перемешанный со сладковатым запахом табака. Белая, обтягивающая прекрасно накачанный торс майка неприятно прилипла, и так хотелось её оттянуть и пустить под неё хоть немного прохлады. Вдруг раздалась соловьиная трель, и в кармане завибрировал телефон.

– Алло, Пацнов Кирилл Семёнович? – в телефоне звучал приятный женский голос.

– Да, это я.

– Вас приветствует Сбербанк России, Вам удобно разговаривать?

– Нет, извините, я в транспорте еду.

– Вы не против, если мы перезвоним вечером?

– Хорошо, звоните.

Парень возвращался с занятий: он уже третий год занимался игрой на гитаре у заслуженного педагога, ставшему ему лучшим другом, – Петра Фёдоровича Ильина. Несмотря на огромную разницу в возрасте (учителю было шестьдесят пять), Кирилла чрезвычайно тянуло к этому человеку, занятия проходили в частном порядке, плату за занятия Петр Фёдорович брал символическую, так как приходился двоюродным братом отцу Кирилла; именно он их и познакомил три года назад. Как же любил юный музыкант занятия, он погружался в них, полностью отдавая себя музыке! Как-то незаметно в голове стали созревать мелодии, и, не боясь показаться глупым в глазах учителя, Кирилл все же проигрывал перед ним свои «шедевры», а Пётр Фёдорович, немного задумавшись и потирая редкую седую бородку, хвалил, искренне радуясь за ученика. Парень мечтал создать музыкальную группу, но среди его друзей никто не увлекался музыкой, и он стеснялся вообще кому-то рассказывать о своей страсти, боясь быть осмеянным. Эта мечта жила в нем и согревала одинокими вечерами на кухне, где он в одиночку записывал целые партии на гитаре. Слова, к сожалению, ещё не возникали, но, как иногда бывает, когда чего-то ждёшь и чувствуешь, что оно обязательно сбудется. Пацнов чувствовал, что скоро родится настоящая песня; она созревала в нем, как краснощекое яблоко, наливалась постепенно, ждала своего часа.