Светлый сероватый камень мостовых Бирена напоминал Граеву улочки
Лидно - городка, живущего только в его воспоминаниях. Граев
постоянно ловил себя на том, что где бы он ни был, везде найдется
что-нибудь, случайная черточка, запах, блик на стекле,
незначительная мелочь, которая больно кольнет в самое сердце,
и напомнит о месте, ныне существующем только, как окутанный, по
выражению дешевых рифмоплетов, "золотой дымкою прошлого",
фантом.Мир, растерзанный Великой Смутой и перемолотый жерновами
Большой Войны. Правда, те, кто бывал в Республике, уверяли, что
город восстановлен, но Граев пропускал это мимо ушей - его Лидно
остался в прекрасной весне 16-го года.
Бирен нравился Граеву еще и своей тишиной. А также
неторопливостью."Шоколадники" содержали свою маленькую нейтральную
страну в чистоте и порядке, даже на курортах иностранцам не
позволялось слишком вольничать, местные полицейские были
безукоризненно вежливы, зато и закон блюли, и взяток не брали.Ну а
не слишком популярные для приезжих городки, вроде Бирена, так и
жили сонной жизнью века позапрошлого - созерцательного.
Опустив чашку тонкого настоящего фарфора на блюдечко, Граев
промокнул губы белой салфеткой с вышитым в углу вензелем кафе,
откинулся на скрипнувшую спинку стула, и сложил руки на животе. До
встречи оставалось еще пятнадцать минут, но полковник давно уже
взял в привычку приходить раньше. Это всегда давало преимущество -
можно было оценить обстановку, издалека увидеть и оценить, как
выглядит и как держится тот, с кем назначена встреча,заранее
составить представление о собеседнике. К тому же,многими такая
ситуация бессознательно воспринималась как "хозяин-гость" и
приглашающий к столу оказывался в выгодном положении хозяина.
Крохотная площадь, окруженная старыми каменными домами,
трех-четырехэтажными, с обязательными красными и желтыми цветочками
в ящиках, вывешенных под подоконниками, заполнялась августовским
солнцем, прогревалась, теплела.
Проехал на старом велосипеде местный почтальон, скрипя
стариковскими суставами, направилась в булочную фрау
Бальвиг.Значит, одиннадцать пятнадцать. Пересек площадь сержант
Вальц гордо,пронес над брючным ремнем объемистый живот. Приложил
два пальца к фуражке, узнав спокойного молчаливого иностранца, две
недели назад снявшего номер в гостинице "Бирен-Платц" и с тех пор
ежеутренне пившего кофе в кафе на площади Святого Августина.
Поскольку иностранец жил организованно, по часам, то скоро
включился в ритм городка и перестал восприниматься как чужак.
