Диана
Вечеринка в ночном клубе по случаю Старого Нового года била
ключом — музыка грохотала, огни переливались калейдоскопом, а я
танцевала до изнеможения вместе с Алисой и Златой. Ноги уже
горели огнём, мышцы ныли, но я не могла остановиться. В эти
мгновения всё казалось таким ярким, таким настоящим... Словно мир
сузился до пульсирующего ритма басов и ослепительных вспышек
света.
Злата — моя лучшая подруга с самого детства. Глядя на неё, я не
могла не улыбаться: в конце прошлого года она и мой брат наконец‐
то поняли, что созданы друг для друга. Теперь они вместе, и я
искренне, безоговорочно рада за них. Их счастье светится, как
неоновая вывеска над клубом — яркое, очевидное, безусловное. Они
смеются, переглядываются, касаются друг друга — и в этих простых
жестах столько тепла, что оно будто разливается по всему залу.
А вот моё сердце... Оно словно застряло в вечной зиме. Потому
что уже столько лет я влюблена в Феликса — лучшего друга брата.
Влюблена так глубоко, что иногда мне кажется: если вынуть это
чувство из груди, я просто перестану дышать. Оно пронизывает каждую
клеточку, звучит в каждом ударе пульса, живёт в каждом вдохе.
Каждый день я твёрдо решаю: «Сегодня скажу ему всё».
Произношу это про себя, словно заклинание, сжимаю кулаки, набираюсь
смелости... А потом... потом снова передумываю. В тысячный раз.
Страх сковывает горло, слова застревают где‐ то между сердцем и
губами. Что, если он посмотрит на меня с недоумением? Что, если
разрушится то хрупкое равновесие, которое мы выстроили годами?
Моя история — не сказка. Скорее, это тихая мелодия, которая
звучит в моей душе годами. Она то нарастает, захлёстывая волной,
то затихает до едва уловимого шёпота. Но никогда — никогда! — не
находит отклика. Эта мелодия принадлежит только мне. Я играю её в
одиночестве, а она эхом отдаётся в пустоте.
Я пробовала всё.
Многозначительные взгляды, от которых замирало сердце и
вспыхивали щёки. Осторожные намёки, которые, казалось, невозможно
не понять. Даже почти откровенные попытки привлечь его внимание —
неловкие шутки, нарочито долгие разговоры, случайные
прикосновения...
И каждый раз — тишина.
Мои чувства растворяются в воздухе, не долетая до него. Иногда я
убеждаю себя: он просто не замечает. Не видит того, что лежит на
поверхности. А иногда... иногда мне кажется, что он намеренно
отворачивается. Боится нарушить хрупкое равновесие нашей дружбы.
Или просто не хочет видеть то, что я так отчаянно пытаюсь ему
показать.
