Глава 1.
Эта история приключилась в небольшом южном городке, в живописном месте, там, где течет говорливая речка, прорезающая Синие горы Кавказа живым, блистающим клинком. На берегу в доме под зелёной крышей жил один Поэт.
У окна, на письменном столике, среди вороха бумаг, вспоминая былые дни, смиренно коротала время эбонитовая Лампа. Она созерцала комнатное пространство, убежденная, что каждая вещь должна кому-то служить. Она и служила, но обязанности ее были не сложны…
От безделья и праздности в недрах эбонитового сердца неспешно текли мысли, а порой творилось что-то непонятное…
Она размышляла: «Странные люди, пишут стихи, как мой хозяин. Декламирует написанное, размахивая руками, ходит по замкнутому пространству, снова резко садится за письменный стол, что-то исправляет, снова читает. Это выглядит весьма забавно, но мне нравится его самозабвенность, непосредственность.
В такие минуты мне кажется, что читает он для меня. А порой даже мне приходят на ум строчки, и я могла бы подсказать ему лучший вариант…
Не заразилась и я вдохновением? К тому же меня в последнее время переполняют странные и непонятные чувства…
«А он? – продолжала рассуждать Лампа, − сможет ли Поэт понять мою душу? Мне так хорошо рядом с ним. Кажется, я обретаю второе дыхание и, как женщина, начинаю им увлекаться…»
На столе Лампа занимала место – слева. У Поэта в момент включения света, в глазах вспыхивали огоньки, словно он сам светился изнутри…
«Наверно я нравлюсь ему, − озарило Лампу, − не зря же в глазах пылает такой божественный свет!»
Рядом с Лампой, но чуть впереди громоздилась большая, печатная Машинка. Вольно или невольно, она также стала героиней этой истории, ведь по законам жанра обычно требуется соперница, Машинка подходила на эту роль идеально.
Новенькая, недавно подаренная другом Поэту, Машинка, поблёскивая белыми клавишами, словно посмеивалась над наперсницей, своей красотой возбуждая зависть Лампы. Она не вступала в разговоры, уставая от изнуряющего постукивания Поэтом по ее клавишам, замирая порой на полуслове, на полустранице.
Казалось, Поэт всё больше отдавал предпочтение Машинке. Печатая, он то и дело задумывался, откидывая курчавую голову слегка назад, потом нежно касался клавиш, поглаживал пальцами по её округлостям, смотря в одну точку, словно ласкал ту, которой поверял свои мечты и чувства…
