Выйдя из тёмного подъезда, Костя невольно зажмурился. Солнце уже
скрылось за домами, но стёкла верхних этажей ещё светились
ослепительными огненными бликами. С началом октября осень
потихоньку начала вступать в свои права, и тротуары засыпало
пожухлой кленовой листвой. День выдался тёплым, но влажным. В
автобусе Костя слышал, что на завтра обещали дождь, хотя сам не
смотрел телевизора уже несколько недель.
— Ты думаешь, что они придут?
— Эти-то?! — Костина спутница посмотрела на него недоумённым
взглядом. — Конечно придут! У них же на лбу всё написано! Обеим за
шестьдесят, делать нефига, вяжут друг другу носки и в ящик
пялятся.
— Лен, как у тебя всё ловко получается! С каждого подъезда по
овце! А то и больше!
— Так учись! Какие твои годы, юноша?! — Лена посмотрела на часы.
— Ой! Уже половина седьмого! Мне мелкую из сада забирать! Последний
подъезд пройдёшь без меня. При напролом, побольше цитат и Библию
наготове держи.
Она чмокнула своего новоиспечённого брата в щёку и, не говоря
больше ни слова, поспешила в сторону трамвайной остановки.
Глядя ей вслед, Костя думал не о своих природных застенчивости и
косноязычии, а о том, что уже четвёртые сутки он обходится без
сигарет, что это сущий ад и что, наконец-то, он остался без
присмотра своего пастыря. Но скверная мыслишка разбилась о гранит
духовной стойкости, так и не успев родиться. В конце концов, он
порвал со своим прошлым, и совершенствовать святость в страхе
Божьем, очищая плоть и дух от всяческой скверны, теперь его
наиважнейшая задача.
Обход подъезда Лена всегда начинала с первого этажа, а
лестничной клетки — по часовой стрелке. Костя решил всё сделать
наоборот. Поднявшись на последний этаж, он позвонил в первую
квартиру справа от лифта.
— Опять твои собутыльники, мать их ети! — прокуренный женский
бас из-за двери звучал угрожающе. — Кто?!
За тётку стало неловко. Ты к ней с Господом, с Писанием, а она
сквернословит, в бездуховном невежестве своём, и ещё чего доброго
ментов вызовет. Заурчало в животе, и мурашки побежали по коже.
Захотелось убежать или спрятаться за толстую трубу
мусоропровода.
— Простите, а знаете ли вы, какое имя самое великое во
вселенной?
Костя понимал, что фраза прозвучала не очень авторитетно, но
отступать не собирался.
— Гена!
«Гена?! Странный вариант ответа…»
