2018 год
Екатеринбург
Этот день слишком вымотал Лию. Ранний подъем, поход с подругой на какую-то очередную экскурсию, на которой, вероятно, они уже могли бывать раньше, шуршание по дому, поездка к любимой бабушке, которая снова интересовалась о продвижении внучки в писательской деятельности, а уже вечером, после позднего ужина с родителями и младшим братом, она заперлась у себя в комнате, взяла в руки ноутбук и полностью погрузилась в писательство.
«Счастливые люди не пишут книги,
Счастливые люди не пишут стихи,
Счастливые люди ночами друг другу в шею дышат,
а не убиваются,
как это делаешь ты.»
Почему она пишет книги? Зачем, каждый чертов день, чаще всего по ночам, она приходит домой усталая, но все равно берет в руки ноутбук, залазит с ним на кровать, ставит его на колени и с головой погружается в выдуманную ею же историю? Никому не известно. Ни ее лучшей подруге, ни друзьям, ни родителям, ни даже ей самой. Ей просто это нравится.
Каждая новая история – отдельный мир. Ее душа.
Ни один человек, когда читает книгу, не задумывается над тем, что каждый автор вкладывает в книгу не только свои мысли, но и свою жизнь. Какой-то персонаж может оказаться настоящим человеком, а какой-либо эпизод – реальной ситуацией из жизни, которая особенно ярко запечатлелась в памяти автора.
День у нее пролетает быстро. Каждый день, как одна минута. Вроде вот только проснулся и уже пора спать.
Хотя, если подумать, Лия уже и забыла что такое нормальный сон. От ее нормального режима осталось только… название? Нет. Буквы! Она уже давно засыпает лишь под утро и просыпается когда как. Нормально ли это еще для совсем молодого организма? Это не нормально ни для какого организма.
Но хватит нам обсуждать режим девушки и ее жизнь, ведь это ее личное дело и нам не стоит промывать ей все косточки. Вернемся к ее реальности.
* * *
Телефон издал звук пришедшего уведомления, и я с трудом отрываю уставшие глаза от экрана. Сколько я писала на этот раз? Час? Два? Сколько?
Беру в руки телефон и нажимаю на кнопку разблокировки. Пять утра. Подумать только. Я писала четыре часа, практически не отрываясь. Лишь иногда отвечала что-либо в беседе, либо читала приходящие комментарии.
