Железная воля

Воздух все еще впивался в легкие едкой гарью Великого Пожара — не уютным дымком очага, а смрадом выжженной души целого поколения. Война лишь отползла на окраины, на покоренные земли, оставив после себя пепелища, да вытравленную в сердцах ненависть, выкованную в горниле бесконечных сражений.

Не было еще Деревни Скрытого Камня с ее неприступными стенами и упорядоченным укладом. Были лишь скальные укрепления, временные лагеря и разрозненные кланы Земли, сбивающиеся под знамена сильнейших — тех, кто мог гарантировать не процветание, а простое выживание.

Лагерь клана Исикава, известного в узких кругах как Тэцган-кэ, Клан Железной Воли, затаился в глухом ущелье, куда не долетали даже отголоски чужих распрей. Они не искали славы. Они искали прочности. Их сила крылась не в числе клинков — их было до обидного мало — и не в тайных техниках крови. Их истинной бронёй была дисциплина, выкованная поколениями в огне лишений.

Воздух здесь был густым и тяжёлым, пропитанным тройным ароматом: раскалённого металла из кузницы, влажного камня и сушёных горных трав. Это был запах не жизни, но труда. Запах несгибаемости.

Исикава Гантан, ещё не зная громких слов «родина» или «деревня», уже наизусть знал запах этой кузницы. Его мир был отлит в простые и жёсткие формы: шершавые стены пещеры, вбирающие влагу и хранящие холод; скудная пища, что укрепляла не только тело, но и челюсти; и низкий, обтесанный голос отца, не оставляющий места ни для возражений, ни для фантазий.

Однажды вечером, наблюдая, как отец в полной тишине точит клинок, движения его руки точные и бесконечно усталые, Гантан спросил:

— Отец, мы будем жить здесь всегда?

Мужчина не поднял глаз от работы. Лезвие с шипением скользило по точильному камню, высекая сине-желтые искры.

— Мы будем жить там, где будет сильнейший. Тот, кто сможет построить крепость, которую не возьмёт никакая буря. Говорят, один из сильнейших шиноби Земли, сам Ишикава, задумал собрать нас всех в одном месте. Построить не лагерь, а новую деревню.

Он отложил клинок и повернулся к сыну. Его рука, больше головы пятилетнего Гантана, медленно сжалась в кулак. Костяшки напоминали булыжники, сросшиеся в единую, неразрывную глыбу.

— Но деревня — это просто камни, сложенные вместе. Её истинную крепость составляют люди. Их воля.