Засиделись за картами далеко за полночь, игра шла интересная, и я забыл о времени, впрочем, как и всегда забываю о нем, когда в компании приятелей играю в преферанс. Плечи и шея затекли, я откинул голову назад, чтобы немного размять затекшую шею, и тут очередной бой часов заставил меня обратить внимание на большие старинные часы моих друзей – стрелки показывали без пятнадцати час.
Я опешил: неужели мы столько сидим за игрой, ведь я пришёл к ним в шесть, сразу после работы. Друзья мои – милая семейная пара, знакомая мне уже больше десяти лет – решительно воспротивились моему желанию покинуть их; хозяйка дома тоном не терпящим возражений, объявила, что она постелит для меня на диване в гостиной; я прекрасно высплюсь, пообещала она, чуть смягчив тон и открыто, доброжелательно улыбаясь мне. Я поблагодарил, и сославшись на то, что рано утром ко мне должны зайти по неотложному делу и отменять этот визит теперь уже поздно, засобирался домой. Попрощавшись с друзьями и их соседом по лестничной площадке, нашим постоянным партнёром в карточной игре, я вышел из гостеприимной квартиры. На улице меня обдало холодом, шёл снег, и вскоре я почувствовал, что ночной мороз довольно крепок. Я вжал голову в плечи, поднял воротник пальто и торопливо зашагал по хрустящему под ногами снегу, в душе вовсе не надеясь встретить хоть какой-нибудь городской транспорт, который мог бы меня подвезти к дому. Но вопреки моим пессимистическим ожиданиям, не успел я прошагать и ста метров от дома своих приятелей, идя вдоль трамвайных рельс по середине мостовой, как неожиданно тихо нагнал меня трамвай и гостеприимно, с лёгким шипением распахнул свои двери почти передо мной. Оказывается, тут была остановка, на которую я никогда до сего момента не обращал внимания. Светящийся вагон трамвая весьма соблазнительно и уютно выглядел в холодной тёмной ночи, и я не стал долго раздумывать над тем, что останавливается этот трамвай не так уж близко от моего дома и немалый путь после поездки придётся мне пройти пешком. Выбирать, однако, не приходилось: такси на улицах не было ни одного, да и в такой снегопад вряд ли какой таксист согласился бы подвести меня в нагорную часть города. Я вошёл в вагон трамвая и мельком осмотрелся. В вагоне там и тут сидели всего четыре пассажира, но и их было много для такого времени ночи; трамвай был последний, очевидно, разбросав нас, поедет в парк, а в последних трамваях в нашем городе редко когда увидишь пассажиров, особенно в зимнее время; в последние несколько лет город уже к десяти вечера словно вымирает, почти ни души на улицах.
