– Только бы не упасть! – пробормотала Олеся, пытаясь напиться из ручья и, конечно же, ее нога соскользнула с влажного камня и девушка рухнула в прохладную воду. – Черт! Мне вечно не везет!
Олеся была готова расплакаться, куртка испорчена, даже свитер весь мокрый, не говоря уже о джинсах и ботинках. Как теперь в таком виде возвращаться к ребятам? От костра послышался звонкий смех и чьи-то перепуганные вопли. Потом еще один взрыв хохота. «Сейчас будут надо мной потешаться», поежилась Олеся, то ли от холода, то ли от предстоящей встречи с друзьями. Нет, ну надо же было упасть в ручей именно сегодня, когда Павлик решил пойти с ними в поход.
Семнадцатилетний Павлик был тайной любовью девчонки, правда, не такой уж и тайной, так как об ее увлечении знали практически все. И подруги, и даже мама, а это уже означало, что Олеська втрескалась не на шутку. Похоже, что про ее чувства не знал только сам Павлик, но шансов было мало, ох, как мало – Павлик, капитан школьной команды по волейболу, спортсмен и красавец, любимец половины девчонок школы, на Олеську внимания почти не обращал. Так, пару раз пригласил в кино, но на этом все и закончилось. «Даже поцеловать не попытался», в который раз с обидой подумала она и грустно вздохнула. «А может это и к лучшему, что не попытался», внезапно решила девчонка, «я и целоваться то не умею, еще даже ни разу ни с кем не пробовала». Олеська была ископаемым, раритетом, «старой девой», так как среди своих подруг оставалась единственной «не целованной» и девчонки постоянно усаживали ее «на карты», чтобы те, по древнему поверью, «говорили» правду. Но все равно над ней потешались, так как у многих ее одноклассниц уже и опыт интимных отношений был, а Олеська даже не целовалась. И это почти в восемнадцать лет.
И не сказать, что она была уродлива и ребята не обращали на нее внимания, нет, совсем, даже наоборот. Олеська яркая, натуральная блондинка с зелеными глазами и не глупа была, и посмеяться любила. Вот только одевалась она как-то бедненько и скромно, словно боялась выделиться из толпы сверстниц.
– Ты куда пропала? – Олеська вздрогнула и подняла глаза. Павлик стоял рядом, ежеминутно сплевывая на землю, он курил сигарету и крайне невозмутимо ковырял носом кроссовки камешек. – Ты чего мокрая вся?
