Всем петербуржцам известно, что пока не выстрелит пушка со стены Нарышкина бастиона Петропавловской крепости, полдень в Петербурге не наступит. Был, правда, один градоначальник, одержимый бессмысленной вредностью, который изо дня в день разными хитростями задерживал полуденный выстрел, и будь его воля, так и вовсе отменил бы его. И что же? Умер этот непутёвый градоначальник от несварения желудка и хронического недосыпания. Потому что нельзя просто так человеку, пусть и могущественному, вторгаться в петербургское мироустройство: не может желудок на ночь глядя переварить сытный обед, а организм не способен изо дня в день засыпать под утро. А именно то и происходило, что весь распорядок дня шёл кувырком. И благо бы только себе навредил этот глупый градоначальник. Так нет же! После того как его не стало, долго ещё спасательные команды бродили по городу и приводили в чувство петербуржцев, вконец потерявших ориентацию во времени и беспомощно бродивших по городу, не понимая, чем сейчас следует заниматься. А многие и вовсе валялись штабелями на набережных да в придорожных канавах, поражённые хронитом – тяжкой хворью безвременья.
Но возвратимся к полуденному выстрелу.
Что интересно, петербургский полдень не терпит никакой подмены – ему непременно подавай одну и ту же пушку каждый день! И хотя со времён первого выстрела артиллерийское искусство изрядно продвинулось, в полдень стреляет всё та же пушка, которая этот первый выстрел когда-то сделала.
А чтобы никакого конфуза с полднем в городе больше не случилось, обслуга пушки состоит исключительно из генералов, полковников да отличников артиллерийских училищ.
Неостановимые куранты Петропавловского собора
Петропавловский собор – самое высокое в Петербурге здание. Но это не единственное, чем может похвастаться собор. Историю про ангела, водружённого на шпиле, я расскажу в своё время. А здесь поведаю про удивительные часы – куранты – показывающие время почти с самого основания города.
Было это ещё в первые годы существования Петербурга, когда на месте блистательных дворцов тревожно шумел дремучий бор, а оживлённый Невский проспект напоминал просёлочную дорогу в Тамбовской губернии.
Новый город, подобно младенцу, постоянно требует к себе внимания – в заботах о нём основатель проводит каждое мгновение своей жизни. Одной из многочисленных проблем новорождённого Петербурга было отсутствие главных часов. В каждом доме более-менее состоятельного человека, конечно же, часы имелись. Но все они гремели, звенели, трещали, кукарекали, возвещая очередной наступивший час, в разное время. Общепризнанного эталона в городе не было. Этим эталоном могли бы стать часы царя Петра: не говоря о том, что он царь, а значит самый главный, он ещё и основатель Петербурга – какое время хочет, такое и устанавливает. Но, к несчастью, царские часы сломались, а царь, в свойственной ему манере, непременно хотел починить их сам и для этого изучал часовое дело у знаменитых мастеров-швейцарцев. Одним словом, единого времени не было, отчего конфузы случались на каждом шагу: на ассамблеи каждый приходил в своё время, и трезвые нещадно перемешивались с пьяными – а это всё равно, что иностранцы, не понимающие языка друг друга. На заводах и верфях творился полный вверхтормашный кувырком! В Адмиралтействе с помпой спускают на воду фрегат, а он ещё даже не заложен. На литейном заводе отливают целую батарею пушек, а они пока даже не нужны артиллеристам.
