Астольфо Бруствуд, молодой и очень талантливый аристократ, пусть
и самого низшего пошиба, только вчера справивший свое
шестнадцатилетие, чувствовал себя в данный момент отчаянно
неловко.
О, неловкость была прекрасно знакома этому благородному парню!
Он её знал в самых разных видах и вариациях, с того самого времени,
как проживал при королевском дворе со своими двумя старшими
сестрами, для которых он был не игрушкой, как бывает в большинстве
подобных случаев, а тщательно пестуемым инструментом влияния. Проще
говоря, две хоть и очень молоденькие, но крайне умудренные опытом
девушки пытались вырастить из него изысканную постельную игрушку
для властных аристократов, а это, как понимаете, весьма тонкий
труд. Нельзя сказать, что им, этим двум сметливым девицам, удалось
задуманное, но поставить брата в сотню неловких ситуаций они, за
время их стараний, успели.
Затем же было захолустное баронство на знаменитом Побережье
Ленивых Баронов, где он, Астольфо, в порыве отчаяния и безумной
храбрости попросился в ученики к человеку, который мог бы кого
угодно заткнуть за пояс в сочинении неловких ситуаций для своего
ученика. Память юного аристократа хранила множество поводов убиться
челодланью или хотя бы попросту сгореть от невыносимого стыда,
который он постиг в ходе своего обучения.
Тем не менее, несмотря на такую закалку, Астольфо в данный
момент находился в неловкой ситуации и, что хуже всего, не знал,
что ему делать.
- Попробуйте яичко, - радушно предложил человек, сидящий во
главе стола и вооруженный специальной ложечкой, предназначенной
именно для поедания вышеупомянутого яичка, - Мой новый повар их
теперь делает чудо как хорошо!
- Благодарю вас, Ваше Величество, - степенно и очень вежливо
ответил Ходрих Бруствуд, в прошлом Бюргаузен, во времена, когда еще
был королевским казначеем, - Мы обязательно попробуем.
И элегантно отпил чаю.
Астольфо не умел элегантно пить чай на королевском завтраке, а
поэтому сгорал со стыда, не зная, куда ему деваться. Те манеры, что
ему привили при дворе целую вечность назад (и восемнадцать
беременных крестьянок), давным-давно канули в Лету. Юноша
становился мужчиной посреди навоза, лесов, полей, рек, трущоб
портового города и в тиши башни волшебника, а то, как правильно
держать пальцами чашку и угол, на который следует поднимать локоть…
это уже всё испарилось из его головы!
