Парк был старый. Извилистые дорожки из щебня, покрытые мелкой кирпичной крошкой красноватого цвета, продирались сквозь заросли кустарника. Тони Димария казалось, что это вовсе и не парк, а густой лес, где сказочный великан-лесничий прорубил дорожки для людей. И не важно какая стояла погода – шёл ли снег, или ярко светило солнце – в нём всегда хорошо дышалось.
Только здесь чувство свободы от всех и всего наполняло и умиротворяло душу. И всякий раз он надеялся, что будет просто отдыхать, удобно расположившись на одной из многочисленных скамеек, или медленно прогуливаться по дорожкам. Но забыть о проблемах удавалось всё реже и реже.
Вот и сегодня парк «не помогал» – проблемы не отпускали, а давили тяжёлой ношей, от чего на душе становилось всё сумрачнее.
Он пытался присесть, перевести дух, но нарастающее внутреннее напряжение заставляло идти, идти, идти…
Силы покидали его. Тони почувствовал: ещё несколько шагов и он, потеряв сознание, упадёт и останется неподвижно лежать пока редкий посетитель не поможет или, отчаявшись, не наберёт номер экстренной службы спасения 911.
Он оглянулся по сторонам – где бы присесть? Увидев в метрах пятидесяти скамейку, осторожно, чтобы не упасть, побрёл к ней.
Но пройдя десяток метров, внезапно – будто упёрся в невидимую стену – остановился. Ноги сами застыли в трёх шагах от старой-старой невзрачной скамейки. На неё наверняка никто не решался сесть, и она давно уже с нетерпением ждала, когда отправится на «покой». Тони постоял минуту и нерешительно, боясь, что скамейка под ним развалится, присел. Та скрипнула – почудилось, что вдобавок, и тяжело вздохнула, – но выдержала неожиданного гостя.
«Откуда она здесь взялась? – подумал Тони. – Сколько раз проходил рядом и никогда не видел. И какая сила остановила и заставила присесть именно на эту страшную скамейку?»
Действительно, скамеек в парке много и разных: грубоватые – на широких бетонных или простеньких металлических, из труб, ножках-опорах с плоскими спинками, или «художественные» – с выгнуто-вогнутыми, под изгибы тела, деревянными сидениями и спинками. Удобные и не очень; новенькие, недавно установленные; старые, «уставшие» от дождя, снега, яркого солнца… Но присел-то он на этой, не самой приспособленной для долгого сидения и знавшей лучшие годы. Тони оглядел скамейку: кованые незамысловатой формы белого цвета ножки и подлокотники, местами покрытые патиной
