Очнулся я совсем внезапно от каких-то неистовых рывков, причем
крайне грубо дергают и потом тут же с огромной силой тянут меня
именно за высоко подвешенные ноги.
Просто пришел в себя, ничего не понимая, где я и что со мной
такое творится?
Совсем не какой-то обычный приятель решил пошутить надо мной —
такое вот сразу становится понятно.
А прямо настоящий трактор меня тащит упорно и непоколебимо,
задрав еще ноги и тело до плеч почти отвесно.
«Какого черта-ля? — мелькнула первая мысль. — Почему за
ноги-нах? Это же какую силищу иметь требуется? Да еще так вызывающе
некультурно поступать с моей личностью?»
«Их там несколько, что ли?»
Тянут прямо неотвратимо и непреклонно, но именно рывками.
Поэтому мои плечи и затылок хорошо раз за разом чувствуют под собой
песок и иногда проезжающие по ним небольшие камни.
Кто-то меня тянет, делает шаг, потом немного отпускает и снова
следует новый рывок.
На затылке есть солидная болезненная зона, вот она меня и
разбудила, то есть неудержимо привела в сознание.
Когда попался в песке хорошо заметный моему затылку камень, тут
же из закрытых глаз прямо искры полетели от чувствительнейшего
удара по сильно больному месту.
«Наверно, по моей скорбной головушке за дело прилетело?» —
чувствую ведь определенно, где-то весьма сурово накосячил, но
ничего такого сам пока не помню.
Вторая такая по счету мысль с момента, как я внезапно пришел в
себя.
Ноги подняты довольно заметно вверх, поэтому ощутимо достается
именно плечам и затылку запрокинутой головы.
Я практически на них путешествую по земле, то есть по хорошо так
нагретому песку.
Зрение пока не вернулось в норму, поэтому ничего не вижу под
очень яркими лучами солнца, бьющими мне прямо в лицо.
Еще много песка чувствую на губах и в носу, щекочет там прямо
ноздри-на-фиг-раздирающе!
Очень хочется сильно прочихаться и отплеваться, но пока
почему-то удерживаюсь от невероятного по силе будущего чиха.
Потому что никак не понимаю непонятно сложившуюся ситуацию и
поэтому не хочу чисто инстинктивно признаваться, что уже пришел в
себя.
Пока ничего не вижу и не понимаю.
«Повишу какое-то время как бы без сознания, — появляется такая
не слишком смелая мысль. — Подальше положат, поближе возьмут,
быстрее закопают!»
Зато обоняние уже вполне работает, теперь оно оперативно
сообщает мне — вокруг как-то слишком сильно пахнет водорослями и
йодом, несет горелым деревом и еще приторным запахом такого же
горелого мяса.
