В безвоздушном космическом пространстве медленно плыл белый челнок «Рассвет в Альпах». Он скользил крошечной продолговатой каплей на фоне непостижимо большой туманности, которая расплылась посреди бескрайней чернильной мглы, словно причудливый взрыв акварельного пятна из целого каскада зеленых, золотых, желтых и красных оттенков. В иллюминаторах небесного корабля своим холодным сиянием отражались огоньки далеких звезд и редкие кометы с розовыми, бирюзовыми и золотыми хвостами из газа и пыли. На обшивке были видны вмятины и срезанные, словно гигантским скальпелем, остатки от солнечных панелей.
Потрепанный челнок пребывал в небесной колыбели уже год, три месяца, шесть дней и семнадцать часов. Если для космических явлений это время можно было сопоставить с самой крохотной песчинкой в стеклянных часах вечности, то для Армандо Коста – единственного пилота небесного корабля, этот временной отрезок прошел, как целая жизнь. Единственный человек на борту челнока «Рассвет в Альпах» смотрел на туманность через иллюминатор и был погружен в свои мрачные мысли. Космический пейзаж его внимания не занимал.
Поскольку Армандо не считал себя гражданином какого-либо определенного государства, своей Родиной он называл всю планету Земля. На Родине, по размерам как раз подходящей для его Эго, итальянец прославился как талантливый художник, чьи полотна теперь украшают частные коллекции баснословно богатых и влиятельных людей. И какую бы страну Армандо не посещал, везде находились ярые поклонники его таланта, друзья и богатые покровители. На то, чтобы назвать весь Мир своей Родиной и быть настолько востребованным, у итальянца, по происхождению, ушла практически вся сознательная жизнь. И вот, нарисовав самые прекрасные места планеты, самых красивых женщин, практически всех диктаторов, президентов и королей, Армандо на 68 году жизни впал в глубокую депрессию, сопровождаемую творческим кризисом. Его безграничному таланту попросту стало тесно на планете Земля. Известного художника стал манить бескрайний масштаб космоса и его умопомрачительные творения.
– Вот где я создам свое совершенное полотно! – как-то раз воскликнул пожилой итальянец на званом ужине в Монако, указывая пальцем в прекрасные россыпи звезд под взрыв одобряющих эту авантюру гостей вечера.
