На Крещение ночь выдалась славная. Тишина. В чистом небе высыпали звезды. Свет редких фонарей тонул в объятьях ненасытной зимней темноты, словно застывшей в полуночном морозце, прильнувшей к бескрайним заснеженным полям, то ли в попытке согреться, то ли рассказать о своем одиночестве, изредка нарушаемом метелями.
Съехав с загруженной трассы на проселочную дорогу, машина мягко катилась по утрамбованному снегу, который тут до весны никто не тронет. За рулем сидел парень лет двадцати пяти и зачарованно смотрел на открывшуюся картину. Развилка на Дмитровой Горе была рубежом между суетной столичной жизнью Вячеслава и миром его детства. После этого рубежа в его душе просыпался пацан, выросший в деревушке Старцево стоявшей на берегу речки Каменка с незапамятных веков, неподалёку от Иванова брода. Ничего лучше этого уголка на всем белом свете он не знал.
Уже лет пять, как он появляется здесь наездами, вырвавшись на выходные. Иногда с коллегами – порыбачить, сходить по грибы или за черникой, но чаще один – отдохнуть душой, ибо все коллективные походы завершаются одинаково. Благо в наследство от бабы Веры ему досталась большая крепкая изба, молчаливо вбиравшая в себя шумные компании столичных менеджеров. Подобно покинувшей сей мир хозяйке, она снисходительно терпела выходки весёлой молодежи, надеясь, что всё наносное скоро пройдет, и они поймут, что является главным в их жизни.
Сегодня Славка ехал один. Как ни уговаривали его друзья окунуться в купель единым боевым расчётом, он был непреклонен. Не то, чтобы парень был набожным и соблюдал все обычаи, просто Крещение было для него чем-то особенным, и душа желала уединения и осмысленного погружения в ледяную купель. Да и грех было отказаться от этой тишины в удивительную ночь, опустившуюся на милый его сердцу уголок.
Дорога плавно спускалась к речке, укрытой на зиму голубым льдом в обрамлении белоснежных сугробов, где умелые руки уже вырубили купель в виде пятиметрового креста, к которому ведут деревянные ступеньки с поручнями. Впрочем, там народ не толпится, особенно в такой поздний час. В отличие от яркого московского шоу с участием известных персонажей и телекамер, в Старцево все уже спят. Немногочисленные жители лишь поутру потянутся к полуразрушенной церквушке, чтобы после трехдневного поста присутствовать на службе.
