Сердце сорвалось и мигом ушло куда-то в пятки. Я споткнулся на
ровном месте, будто кто-то поставил мне подножку. Дыхание сбилось…
В груди кольнуло…
За столом сидела та, кого бы я узнал из тысячи, да даже из сотен
тысяч!
Света Никитина.
Живая.
Настоящая.
Та самая… моя Светка.
На долю секунды я перестал существовать в 2025-м. Кафе
растворилось, звон посуды превратился в гул в ушах. Я снова был
там, в девяностых, где всё только начиналось. Там, где я поклялся
себе, что не дам её в обиду.
Однако вместе с тем в голове всё более отчётливо пульсировал
вопрос: КАК?
Как она может быть живой, если я лично приходил на её могилу?
Начать искать ответ на вопрос я не успел. Саня заметил, что мне
«поплохело».
— Всё в порядке? — спросил он.
— Порядок…
Я думал добавить, что о таких встречах предупреждать надо. Но не
стал.
— Прошу к столу, времени мало.
Я пошёл за ним, чувствуя, будто у меня под ногами не пол кафе, а
тонкий лёд. Вроде и знаешь, что трещит, но всё равно идёшь, потому
что иначе нельзя.
Никитина сидела за столом у окна. Свет от фонаря, висевшего над
столиком, делил её лицо на две половины. Одна освещена, а другая
наоборот в тени. Эффект был такой, будто я видел сразу двух Свет:
ту, прошлую, с дерзкой улыбкой и огоньком в глазах, и эту,
сегодняшнюю, уставшую, с морщинками возле глаз. Но главное — что
она всё-таки была жива.
— Здравствуйте, — сказала она, когда я подошёл к столику.
Меня аж до костей пробрало. Голос Никитиной ничуть не изменился.
Он оставался точно таким, как и без малого тридцать лет назад,
когда мы виделись в последний раз у того злосчастного
железнодорожного переезда.
— Здравствуй…те, — вырвалось у меня. Я кашлянул в кулак и добавил:
— Рад знакомству.
Света кивнула, внимательно глядя на меня. Я присел на диван на
противоположной ей стороне. Продвинулся ближе к окну, потому что
младший Козлов решил сесть именно с моей стороны.
Честно? Никогда не испытывал подобных эмоций, как сейчас. Было
настолько волнительно, что я даже боялся моргнуть, чтобы не
разрушить хрупкое чудо.
Руки почти сами потянулись вперёд — дотронуться, обнять её,
убедиться, что она настоящая и никуда не исчезнет, стоит только
прикоснуться. Но я быстро взял себя в руки и сжал пальцы в кулаки
под столом, чтобы остановить себя.
Нельзя.
Одно движение — и моя тщательно сшитая легенда разойдётся по
швам. Это будет выглядеть так, будто я полез обнимать совершенно
незнакомого человека!
