Доброволец. На Великой войне

– Евгений Валерьевич, можно?

– Проходи, Гена, проходи… Ну, рассказывай, как обстоят дела с нашей «Форточкой»?

– Все в норме. Работаем как обычно в штатном режиме, происшествий нет.

– Ясно… А что насчет оптимального контура? Вычислили его уже всезнайки из аналитического?

– Обещали окончательно рассчитать примерно через недельку.

– Недельку?.. Х-м-м-м… Неделька – это много, а у нас комиссия на носу, и если приедет не Мухин, а Гараев, то… Сам понимаешь, в какой мы тогда заднице все разом окажемся. Им там наверху результат подавай, и поскорее, а то, что с историей различные манипуляции проделывать дело опасное, начальству совершенно по барабану. Бюрократы, мать их!

Ладно, хватит скулить. Как поживают ряженые из «Штыка»? Убираться не собираются?

– Завтра отыграют свой цирк, и все.

– Ну, хоть одна хорошая новость за день. Только смотри, Гена, чтобы цирк прошел без задержек. Нам свидетели лишние не нужны, а эти очень даже могут влезть и наломать дров.

– И пусть лезут, не жалко. Вы же знаете, что сфера перехода взаимодействует только с исходным кодом, а пришлый – на атомы и с концами.

– На атомы – это хорошо. Атомы говорить не могут…

Наверное, такой, ну или примерно такой разговор происходил в каком-нибудь сверхсекретном кабинете без таблички на двери. Конспираторы хреновы. Конечно. Куда им до мнения простых букашек-таракашек, когда тут вершатся дела государственной важности. Букашек не жалко. Зачем их спрашивать, когда букашки сами в паутину сунулись, вместо того чтобы в норке сидеть и помалкивать?

Но это уже сугубо организационный момент, о котором я понятия не имел. Впрочем, я несколько забегаю вперед, когда следовало бы рассказать все по порядку.

Итак, жил-был…