Жарким июльским утром девушка с адидасовской сумкой через плечо шла по вокзальной площади. Вокруг было полно народу. На то это и вокзал, чтобы создавать вокруг себя людскую воронку. Кто-то провожал, кто-то встречал, кто-то торговал трижды разогретыми беляшами вчерашнего производства. Людей было много, и у всех – возбужденные и озабоченные лица, без которых неприлично занимать место на вокзальной площади.
Солнце палило, не скупясь на лучи. Облачка попрятались, а может, просто испарились. Асфальт плавился, деревья изнемогали, кошки и собаки лениво разметали свои тела в тени. Все живое потеряло желание двигаться. И только люди, как самые выносливые существа на свете, продолжали нести багаж, хлопотать, суетиться, торговать беляшами и даже их есть.
Девушка шла вперед, пересекая вокзальную площадь с упорством муравья. Пот стекал по ее спине тонкими струйками, просачиваясь между худеньких лопаток, и достиг бы пяток, если бы не резинка от трусов. Трусы были самые простые, хлопчатобумажные, хорошо впитывающие влагу. Этим их достоинства исчерпывались. Девушка экономила на всем, что было скрыто от посторонних взоров.
Тратиться на красивые трусы ей представлялось непозволительной роскошью. Скромные сбережения и подаренные родителями деньги были тщательно распределены. За вычетом стоимости плацкартного билета до Москвы оставалось совсем немного, чтобы снять на первое время какое-нибудь жилье. Не важно где, лишь бы кинуть туда свою тяжелую сумку, оттягивающую плечо, и налегке ринуться в бой – найти работу и место под жарким столичным солнцем.
Москва давно работала по принципу пылесоса, вытягивая со всей России амбициозную молодежь. Сюда перетекали все победители школьных олимпиад и спортивных турниров, лауреаты и номинанты всевозможных конкурсов, королевы красоты и «золотые» голоса России – все, кому судьба намекнула на их исключительность, достойную столичной жизни. Сюда же, как по этапу, двигались главные воры страны, бандиты и шулера, киллеры и мошенники. И делали это исключительно добровольно, без конвоиров, следуя по пятам за богатыми людьми. Мятущиеся души российских пассионариев преодолевали притяжение родных мест и соскакивали с провинциальных орбит. Словом, все самое яркое и сильное, включая самое порочное и наглое, собиралось в Москве – городе, который концентрировал в себе мощные проявления человеческого духа в их светлой и темной ипостаси. Здесь ковалась особая порода людей, готовых терпеть толчею и суету, копить транспортную усталость и раздражение от вечной нехватки времени ради того, чтобы попытаться сделать свою жизнь яркой, насыщенной, результативной. У большинства не получалось. Но на то это и Москва, чтобы слезам не верить. Ни слезам, ни мольбам, ни клятвам, ни тем авансам судьбы, которые были получены дома.
