Огромная береза была мертва – к исходу цветеня ни единого листочка на ветвях не зеленело, словно безвинное дерево ужаснулось тем богомерзким делам, что под ним творились, и не захотело жить.
Вместо листьев ветви оказались усеяны разным. Висели черепа, птичьи и каких-то мелких лесных зверьков, и разноцветные тряпицы, и мелкие предметы обихода, иные ценные, – то нож, по виду хорошей ковки, то зеркальце в медной оправе, как бы и не фряжское. Кое-где тускло поблескивали монеты. Но больше всего висело баклажек невеликого размера, самых разных: и глиняных, и берестяных, и кожаных, какие в ходу у здешней чуди.
– Срубим? – предложил один из дружинников, и добавил, показывая куда-то на верхние ветви: – Никак там гривна, да с каменьями…
Полусотник Змитрок запретил, и приближаться к бесовскому дереву запретил тоже, – вязанки сухого хвороста метали к подножию березы издали, с нескольких шагов.
Добрались в здешнюю глухомань не без труда. И с потерями: сначала по видимости прочная земля раздалась под копытами передового коня и тот ухнул вместе со всадником в глубокую яму, где торчали заостренные колья. Покалеченную животину пришлось добить, а дружинному кмету попортило колом ногу, – в седле держался, но пешим идти не мог.
Невдолге стряслась другая беда, не заметили тонкую вощеную нить, растянутую вдоль земли, и сработал в кустах зверобойный самострел, – да только насторожена была та ловушка на людей, причем на конных: даже над лосем стрела прошла бы безвредно. Тяжелый четырехгранный наконечник глубоко впился в грудь дружиннику, пробив кольчугу, будто никчемную тряпицу, – и вскоре тот отошел, хрипя и булькая кровью.
А после и вовсе заблукали. Вроде и солнце светило, не давая сбиться с пути, а поди ж ты, – раз за разом выезжали на одно место. Среди дружинников были знающие и к такой напасти готовые. Подвесили на дерево за заднюю ногу прихваченного с собой козленка, а что дальше стало со скотинкой, бьющейся и истошно мекающей, Змитрок не стал смотреть, отъехал в сторону. Неправильно получается: мотаются по глухим углам Водской земли, искореняют таящуюся бесовщину, а сами… Да вот только молитва Николаю Чудотворцу, небесному заступнику странствующих, не помогала, если собьешься с пути, Змитрок проверял.
Козлик издох в мучениях не зря, больше не плутали.
