Глава 1 Пробуждение
1.0
Я выношу деревянное ведро обеими руками. Действую
осторожно — стараюсь не расплескать содержимое
Оно невероятно тяжёлое, хотя на вид таким не кажется. Что может
быть настолько ценным в этой ноше, чтобы я так надрывался?
О, ведро было наполнено свидетельством жизни.
А если точнее — дерьмом и всякими отходами.
На полпути к яме у меня начинают дрожать руки. Я замираю. Дышу
неглубоко, через нос. Пытаюсь уловить свежий воздух. Жду, пока
сердце перестанет метаться, будто запертая птица.
Слишком тяжело. Все еще слишком тяжело.
Как такое возможно? Когда-то я... но сейчас даже в теле ребёнка это
ощущается как издевка. Вес нелепый, изнуряющий. Несоразмерный.
По позвоночнику скользит тонкий холод.
А что если… это навсегда? Что, если моё состояние начнёт
ухудшаться?
— «Полегче», — мягко говорит Элира, кладя ладонь мне на плечо. —
«Не спеши. Ведро ведь не убежит.»
— «Я в порядке», — отвечаю я мысленно, отбрасывая вязкое,
упадническое состояние. — «Спасибо.»
И я действительно благодарен. Теперь я — не один. Я мысленно
кивнул: вскоре моё тело восстановится.
— «Ох, какая драма.» — раздаётся сухой голос Миры. — «Эль,
оставь его. Пусть наконец уже уронит это чертово ведро и грохнется
— эффектно, с пафосом. Глядишь, выдохнется наконец.»
Я даже не оборачиваюсь — и без того отчётливо «вижу» Миреван. Ее
руки скрещены. Она стоит спиной к стене, словно эта хижина
принадлежит ей. Одна бровь приподнята с отточенным презрением.
Но под сарказмом скрывается тепло. Осторожное, колючее.
Я улыбаюсь. Крепче сжимаю ручки ведра — и делаю шаг вперёд.
Пробуждение 1.1
Я не помню, как умер. Последние воспоминания прошлой жизни будто
утонули в непроглядном тумане.
Но я помню, как проснулся.
Я горел изнутри.
Будто дышал через мокрую ткань, пропитанную пеплом. А глаза…
Боги, они будто варились в черепе.
Я думал, что это был лихорадочный кошмар. И, может быть, так оно
и было.
Именно тогда они и появились.
Элли и Мира.
Они стали моим спасением — пусть и не полным, но достаточным,
чтобы я не исчез.
Элира — с мягкими рыжими волосами, свободно спадающими на плечи.
Её голубые глаза мягко светились в полумраке. В них легко утонуть —
тёплые, принимающие, как объятия. Но в самой глубине таится нечто
иное: проницательная тишина глубокого озера.
Миреван — такая же стройная, волосы тёмные, волнистые. В чертах
— резкость и скрытая хищность. Лиловые глаза пронзают насквозь, а
губы хранят лёгкую, сдержанную насмешку.
