Крылья бабочки были первой вещью, которую он увидел, стоило ему
только с болью открыть глаза. Свет мигом начал ослеплять его, а в
голове разносился невыносимый звон, мешающий собрать мысли воедино.
Вокруг был только парад красок, да едва проглядываемый силуэт
бабочки, кружащей над мужчиной.
На короткий промежуток он полностью потерялся в пространстве, не
понимая, где находится и что происходит. Он желал и дальше спать,
восстанавливаясь от ран и истощения, да только с каждой секундой
отсутствия действий в нём росли гнев и раздражение. Причём
последнее было направлено не на что-то конкретное, а будто бы на
весь мир, каким-то образом единовременно выбесившем мужчину.
Чувство отсутствия контроля и понимания окружающего мира
выводило его из себя. И всё потому, что означало слабость и
уязвимость, которой мог воспользоваться гипотетический враг,
желавший разобраться с одним из величайших генералов человечества.
И столь позорная смерть была чем-то бесконечно недостойным Его.
А потому мужчина, усилием воли собравший все свои силы, резко
попытался встать и осмотреться. Его рука, сейчас облачённая в
железную перчатку, впилась в землю, предоставляя так желанную
опору. А затем, преодолевая усталость, жгучую боль и слабость в
теле, воин резко поднялся.
Свет постепенно отступал, пока мужчина концентрировался и
старался определить детали места, в котором он оказался. Мутные
силуэты с каждой секундой становились всё более чёткими, пока он
фокусировал свой взгляд, и на место беспорядочных мыслей приходило
нечто цельное. И через мгновение хаотичный набор ощущений
сформировался в единую картину.
Первым пришли звуки. Вдали был слышен звук ручья, а также щебет
птиц, удивлённых появлению металлического гиганта, поднявшегося с
земли. На самом краю восприятия он услышал хруст веток, сломанных
животными, начавшими бежать от него в страхе и шум ветра,
проносившегося среди деревьев.
Затем к нему полностью вернулось зрение. Проморгавшись, он
увидел вполне ожидаемые зелёные деревья, мягкую невысокую траву и
бурую землю, едва проглядываемую среди многочисленной
растительности. Несмотря на свою академическую подготовку, мужчина
не мог точно сказать, где находился или к какому типу можно было
отнести этот лес. Смешивающиеся вместе хвойные, разновидности дубов
и сосновых с кипарисовыми совершенно не помогали в этом.
