Мышцы спины ныли от неудобной позы, каждый толчок коня отдавался
болью между лопаток. Руки связаны за спиной, плечи выкручены назад
под неестественным углом. Суставы протестовали, посылая острые
импульсы в мозг. Верёвка впивалась в запястья, оставляя красные
борозды на коже, — грубые волокна царапали, жгли при каждом
движении.
Во рту пересохло. Язык прилип к нёбу, слюна загустела. Пыль
забивалась в ноздри, скрипела на зубах. Хотелось сплюнуть, но даже
это простое действие причиняло дискомфорт.
Бат с Жасланом тащили меня к лагерю джунгаров молча,
сосредоточенно, с каменными лицами. Один держал поводья моего коня,
второй поддерживал в седле, чтобы я не свалился. Их движения были
профессиональными, отработанными — опытные воины, выполняющие
задачу.
Солнце било прямо в глаза. Жара стояла такая, что воздух дрожал
маревом. Пот стекал по лицу, щипал кожу. Конь подо мной фыркал и
мотал головой, чувствуя моё напряжение. Животное неспокойно
переступало, уши его поворачивались в разные стороны. Инстинкт
подсказывал об опасности.
«Если всё пойдёт по плану, через пару часов я буду в самом
сердце вражеского лагеря», — пронеслось в голове. Мысль была
одновременно волнующей и тревожной.
Много переменных, много неизвестных факторов, но альтернативы не
было. Прямая атака на лагерь в несколько десятков тысяч человек —
самоубийство, дипломатия тоже не сработает. Остаётся только
хитрость.
Жаслан и Бат сыграют в перебежчиков и привезут подарок в виде
меня — русского аристократа с землёй и кучей кристаллов. Живого
свидетеля побед монгольских воинов.
По идее, должны купиться. Точнее, не так: меня заберут, а вот
монголам не поверят, но это я уже предусмотрел. Джунгары не самые
доверчивые ребята, особенно к своим заклятым врагам. Их глаза будут
буравить спины Бата и Жаслана, ожидая предательства.
Подозрительность — национальная черта степняков. Каждый враг может
оказаться лазутчиком, каждый союзник — потенциальным предателем.
Такова жизнь в степи, где выживает только самый хитрый и
осторожный.
Пока есть время, продумаю остальное — детали, нюансы, возможные
развилки сценария.
Кожей ощущал каждое движение коня, каждый шаг отдавался болью в
связанных руках. Мышцы затекали, немели, но это было неважно,
главное — сохранить ясность мышления.
Воздух становился гуще. Запах лошадиного пота смешивался с дымом
костров. Ветер принёс аромат жареного мяса и кислого кумыса. Лагерь
приближается, где-то впереди уже виднеются первые дымки.
