«На войне все просто, но самое простое в высшей степени трудно», – писал выдающий военный теоретик Карл Клаузевиц. В самом деле, глядя на основные новшества и идеи великих полководцев, постоянно ловишь себя на мысли о какой-то незатейливости этих приемов. Усиление одного из флангов, мощный натиск на решающем направлении атаки, засады, сильные резервы, линии, колонны… Часто новая тактика вроде бы диктовалась даже не самим командующим, а объективными причинами – усовершенствованной техникой, численностью армий… Но почему-то одни полководцы действовали в целом успешнее других, а некоторые вообще почти не проигрывали своих сражений. Черчилль как-то сказал, что война – это каталог грубых ошибок, но находились люди, которые, совершая ошибки, все же чаще оказывались в выигрыше. Одной удачей это не объяснить.
Оказывается, как и в любой другой области человеческой деятельности, на войне простота оборачивается гениальностью. Тем более что «простое» решение полководца должно быть воплощено на деле тысячами людей. Ведь далеко не всякий, даже вполне компетентный военачальник может, вопреки традициям, по-новому расставить войска, быстро отреагировать на изменившуюся обстановку. Никакие правила не опишут все возможные ситуации – как будет действовать противник, сколько у него сил и какие это силы, когда подойдет момент для введения в бой резервов, для переброски сил с одного участка фронта на другой. Еще сложнее обеспечить войска всем необходимым, совершить без потерь переход на сотни и тысячи километров, обучить солдат и внушить им уверенность в своих силах. А в каких книгах можно прочитать о том, как заставить своих подчиненных полюбить себя, как и когда проявить личную отвагу?
О требованиях же нового времени, которые сами определяют характер действий полководца, хорошо судить по учебникам истории. Но Густаву Адольфу в середине XVII века никто не обещал, что его сплошная линия не прорвется под натиском наступающего врага, что она успеет нанести ему огромный урон своим огнем. Наполеону не у кого было узнать тот «очевидный» факт, что «реформированная революционная французская армия имела большие преимущества перед отсталыми феодальными воинствами» противников. Гениальность некоторых военных принципов потому и гениальна, что сейчас эти принципы кажутся аксиомами, необходимыми условиями ведения войны в тех или иных условиях.