Умирать легко — чик, и готово. Воскресать — тоже, если умеешь. И
если твердо решил вернуться в этот бренный мир. Я знаю, о чем
говорю: меня убивали трижды.
В дверь постучали. Грубо, настойчиво — будто выдернули меня из
блаженного небытия за шиворот. Первым делом, очнувшись, я осмотрел
себя и окружение (чуть не ляпнул «пространство», но спохватился).
Ощущения знакомые: я призрак, который почему-то не спешит
устроиться поуютнее ни в астрале, ни даже в тени, чем черт не
шутит.
Больше я о себе не помню ничего, но это, надеюсь, поправимо. Что
касается моего обиталища, в которое неизвестные настойчиво пытались
вломиться, оно темное и комфортное, а больше и сказать нечего. Ну
ладно, пора встречать гостей, а то, чего доброго, войдут без
спроса.
Усилием воли я выскользнул из убежища. Воспарил, но тут же взвыл
от жгучей боли. Что, мертвецы не способны ее ощущать? Да пошли вы!
Много вы знаете о призраках!
Я осмотрелся магическим взглядом, да-да, у призраков есть такой!
Можно сказать, что ничего другого у нас нет и быть не может.
Обиталище, которое я только что покинул, представляло из себя
каменное яйцо треть метра в длину и двое меньше в диаметре. Сейчас
оно развалилось на две половинки, которые наполнял пористый
материал, напоминавший бордовую губку. Снаружи камень был покрыт
орнаментом из рун, складывавшихся в сложное заклинание.
Яйцо лежало на металлическом столе, над ним полусферой горела
сетка, об которую я и обжегся. На физическом плане ее не
существовало, только магия воздуха, усиленная электричеством,
протекавшим по созданным магией силовым линиям, как по
проводам.
Присмотревшись, я попытался просочиться сквозь ячейку и
заработал новый удар, еще злее. Отшатнувшись, я шлепнулся на
столешницу, которая оказалась с сюрпризом, ужалив даже сильнее
сетки.
Ярость вспыхнула молнией. Никто не смеет держать меня в ловушке!
Вспышка гнева разворошила память: я — маг, когда-то знавший о
высоком искусстве все, и даже больше. Куда что девалось! Попытался
вспомнить обстоятельства собственной гибели, в памяти всплыл только
кинжал с огненной резьбой на лезвии и рукоятке из кости. Я точно
знал, что делает этот клинок, потому что сам его изготовил, но чья
рука и с какой целью нанесла удар, все еще скрывала подлая
амнезия.
Даже мои «бесконечные» знания пока вне досягаемости, хотя
кое-какие крохи доступны уже сейчас.
