Борис Викторович Чёрный смотрел на
меня с неприкрытым недовольством. Магический шар, до которого я
дотронулся, рассыпался на мелкие осколки сразу, как я пробудился.
Точнее, после того как я очнулся.
Как оказалось, в своей «голове» я
пробыл, по местным меркам, пару секунд, когда для меня общение с
отцом проходило по меньшей мере минут десять. Явно не
меньше.
— Как ты умудрился сломать
шар?
В голосе Чёрного были нотки
нарастающей истерики. Когда я встал, отряхнулся от прилипшей грязи
и пыли, убедился в том, что все смотрели исключительно на
меня.
Я пожал плечами, чувствуя себя почти
что неловко под десятками пристальных взглядов. Осколки шара,
словно мелкий бисер, поблескивали на полу, отражая тусклый свет
потолочных светильников и свечения магических камней
площадки.
Неловкая тишина давила на плечи,
заставляя меня судорожно искать хоть какое-то оправдание. Хотя,
кого я обманываю? Мне было наплевать! Хех! Я был уверен, что я не
Отрешённый! А это, пожалуй, было самым главным в
случившемся.
Тем не менее, нужно было немного
подыграть, включить дурачка, чтобы ко мне было меньше вопросов.
Поэтому я заговорил еле слышно, начиная клоунаду:
— Я не знаю. Я просто дотронулся до
него, и… он рассыпался.
Чёрный сделал шаг ко мне, его лицо
покраснело от гнева. Казалось, еще немного, и он взорвется.
Остальные взрослые, стоявшие вокруг, молча наблюдали за развитием
событий, словно завороженные.
На миг меня посетило чувство, словно я
сломал чью-то любимую игрушку.
— Ты понимаешь, что ты натворил?! —
прорычал Чёрный, его голос дрожал от ярости. — Этот шар создавался
годами! Он был необходим для…
Лев Николаевич Толстой стал моим
«спасителем». Директор академии появился в яркой вспышке прямо за
спиной профессора. Причём, как мне показалось, он ослепил всех, кто
смотрел в ту сторону.
Положив руку на плечо Борису, Лев
Николаевич с улыбкой на лице молвил:
— У нас есть запасной шар. Не
переживайте, Борис Викторович. Это вынужденная трата.
Чёрный, казалось, не сразу узнал
директора. Он моргнул несколько раз, пытаясь сфокусировать взгляд,
словно его действительно ослепило. Ярость в его глазах начала
угасать, сменяясь растерянностью. Он откашлялся и, стараясь
говорить более сдержанно, ответил:
— Лев Николаевич, но это… это же
уникальный артефакт! Запасной шар, конечно, есть, но он не обладает
той же точностью и чувствительностью. Это сильно повлияет на
тест!
