1. Пролог
— Ну и как свидание?
Мирон скривился, будто у него внезапно заболел зуб, нахмурился.
— Да блин, фигово, — произнёс разочарованно и мрачно. — Сидели в ресторане. Пошёл отлить, а когда вернулся, уселся не за тот стол. К другой. — И вывел с праведным негодованием, явно ожидая ответного понимания и сочувствия: — А я, что, виноват, что они почти все одинаковые? У обеих троечка. Как различить-то?
Но парни вместо того, чтобы посочувствовать, дружно ржанули — кони! — и только Тимофей Любомудров, насмешливо растянув уголки рта, предположил:
— А на лицо смотреть не пробовал?
На что Мирон красноречиво прицокнул языком и покачал головой, закатив глаза.
— Да там ещё меньше разницы. Обычные смазливые куколки. Всё строго, как полагается, — заметил пренебрежительно. — Это только ты у нас, Тимон, настолько высокодуховный. В глаза заглядываешь, в душу. Но тут и ты бы не удержался. Какое лицо, когда буфера того и гляди из декольте выскочат? И у той, и у той. — Потом вздохнул, опять пожаловался: — Ну, подумаешь, перепутал. А моя психанула, обиделась и сбежала. Ещё и пощёчину влепила. Я, конечно, особо не расстроился, решил, сейчас ту, другую, склею. Но тут её парень подвалил. Точнее, старикан какой-то за сорок. Ну я не стал связываться. Оно мне надо? — Но под конец перестал страдать, заявил самоуверенно: — И без них желающие найдутся.
— Найдутся? — переспросил Тимофей с сомнением. — Да ладно! Сам же только что рассказал, как сразу две подряд обломали.
— Да где обломали? — возмутился собеседник. — Случайное стечение обстоятельств. Захотел бы, догнал и уговорил. Просто влом было.
Тимофей ничего не ответил, только скептически приподнял одну бровь, но Мирону и этого хватило. Были бы вдвоём, он бы просто забил, послал бы подальше — пусть этот ботаник что угодно считает, тем более трепаться он точно не станет. Но кроме них тут ещё трое, и перед компанией уже стрёмно от своих же заявлений отказываться.
— Ты? Сомневаешься? — поинтересовался он с вызовом. — Что я любую уговорить смогу?
— Любую? — опять переспросил Тимофей, и сомнений в его интонациях стало ещё больше.
— Сказал же, любую, — повторил Мирон решительно и твёрдо.
— Да ну.
Они стояли недалеко от дверей нужного кабинета в ожидании очередной пары. Мирон обвёл рекреацию взглядом — однокурсницы сразу мимо, с ними и так всё понятно — выцепил девушку, одиноко торчащую в противоположном углу, произнёс, кивнув в её сторону:
