Страх. Это единственное, что сейчас сдерживает меня и остальных шестерых. Нам нельзя высовываться из-под моста, как бы холодно ни было, как бы сильно ни стучали наши зубы. Мы жмемся друг к другу, стараясь получить хоть толику тепла, но, кажется, промерзли насквозь. Шум от реки, по которой медленно плывут льдины, перекрывает наше громкое испуганное дыхание. Вот только от воды веет еще большим холодом.
Я ненавижу зимы. Но еще больше я ненавижу Ловцов. Эти твари несколько минут назад на наших глазах застрелили Хелла и Криса, даже не проверив их прибором, хотя того требовал закон. А ведь ни Хелл, ни Крис не входили в разряд «Опасные». Они только выглядели страшно. Знаете, что мог сделать Хелл – четырнадцатилетний нескладный парень с чешуей вместо кожи – с Ловцами? Ничего! Абсолютно ничего!
Мои руки сжимаются в кулаки и черные когти вместо ногтей, впиваются в кожу на ладонях, оставляя неглубокие, но кровоточащие порезы, которые бесследно заживут уже через полчаса. Плакать нельзя. Слезы – роскошь, которую мы можем позволить себе только в самые спокойные дни, чтобы оплакать всех погибших.
Я старательно прислушиваюсь к звукам. Мохнатыми лисьими ушами под шапкой шевелить тяжело, но возможно. Наверху всего лишь проезжают машины. Никаких голосов. Перехватываю взгляд нашего вожака – Ирвина. Ему скоро стукнет восемнадцать. Он старший среди нас, хотя между мной и Ирвином довольно маленькая разница в какой-то год. И благодаря чертовому вмешательству в человеческую генетику, Ирвин обладает волчьим хвостом, клыками и огромной силой. Вожак принадлежит к разряду «опасные». Сейчас по его взгляду я могу сказать, что он тоже ничего страшного не слышит.
Колин и Мика – тринадцатилетние брат с сестрой – жмутся друг к дружке и даже не ссорятся, хотя раньше это было их любимое занятие. Они не могли и часа продержаться, чтобы не повздорить. Сейчас их объединил страх, но я знаю, это ненадолго. И приглядевшись, я понимаю, что их пятнистые хвосты уже бесшумно сражаются друг с другом, хотя на лицах ребят застыла все та же маска ужаса.
– Они ушли? – испуганно спрашивает десятилетняя Бьянка, вытирая мохнатым кулачком намокшие от слез ресницы. Ее розовый носик смешно шмыгает, а кошачьи усики подрагивают при каждом выдохе. Девочка больше чем наполовину котенок. Почти все ее тело, кроме лица, покрывает рыжая шерстка.
