На выходе нас встречает группа гвардейцев Семибоярщины. Они уже
открыли остальные камеры, как я и приказал через мысленный канал.
Оттуда, один за другим, начинают вываливаться другие твари —
боломуты, зибаны и всё те же скорпионусы. Также поднятые мной
заранее. Запах крови и агонии манит их, как огонь манит
мотыльков.
Они мчатся к шестому контейнеру, туда, где сейчас вопит и
отбивается Паскевич.
Гвардейцы выстроены по периметру, автоматы наизготовку, взгляды
напряжённые. Молча, в полном офигевании, наблюдают за бойней внутри
шестой камеры.
— Боевая готовность, — бросаю, проходя мимо.
Я подключаюсь к Ломтику, который уже прокрался внутрь
контейнера. Картинка в голове отчетливая: Паскевич сражается с
хрипами и бешеными рывками. Он уже успел нарастить ледяной доспех и
сыплет ледяными техниками ранга Мастер — всё из арсенала княжича
Паскевича, то есть тела, в котором теперь ютится Демон.
Но сам Демон, похоже, не добавляет ничего своего. Техники
неплохие, да. Но всё-таки — это всего лишь Мастер. А своего набора
для ближнего боя у Попутчика, выходит, и нет. Только некромантия и
телепатия?
Кстати, один из боломутов еще сохранил в жвалах яд и делится им
с Паскевичем через укус в щеке – сразу же голова княжича распухает
как гелевый шар. А зибан откусывает ему левую руку. Но всё же
княжич держится. Перемалывает туши одну за другой — в ход идут
ледяные клинки. Его регенерация отлично работает, позволяя
держаться на плаву. Наконец Паскевич вываливается наружу. Весь в
крови, кожа разодрана, доспех рассеялся. Голова раздулась как
воздушный шар. Левая рука отсутствует, вместо правого глаза — дыра.
Живота почти не видно — одни рваные мышцы, явно кто-то пытался
добраться до позвоночника.
Княжич шатается. Из глотки вырывается сиплый рык:
— Филинов! Твою мать, что это было?!
Я делаю лицо, полное искреннего изумления. Даже руками развожу,
театрально.
— Без понятия, Дима. Видимо, кто-то охотится на тебя. Как и на
банкете. Некромант какой-то. Опять поднимает тварей — и они идут
туда, где ты. Это ж, по всей видимости, личное. Вы в большой
опасности, Дмитрий Степанович.
Он шипит, пытается заговорить — и срывается в кашель. А я стою
рядом с Машей. Княжна спокойно держит меня за руку. Как будто мы
просто вышли из магазина и мимо нас проехала скорая.
