А те, за кого они будут пить летом, в январе 1942-го, отправились из Петьково, в сторону Можайска. Оставался вопрос не закрытый с Хрюкиным. "Трояны" докладывали, что Артур Макарович обосновался в деревушке Захнево и закосив там под контуженного дурачка, прижился в баньке сердобольного местного жителя. Сидит безвылазно.
– Поехали в Захнево,– предложил Михаил Сергею.
– Поехали. На чем? Верку с Леркой свистнем?
– А почему бы и нет? Два офицера на лошадях – нормально. Не ловить же попутки? А может, танк сюда выдернем? Заодно слегка тут повоюем,– Михаил потер ладони.
– Хватит, Миха, воевать за других. Мне кажется, что и в октябре мы тут напрасно засветились. Толку ноль. Всех, кого мы тормознули тогда и считай дивизию сколотили, эти мудаки в барашковых папахах, тут же под гусеницы немецких танков положили. Шапки бараньи и головы тоже. Не останови мы мужиков, так они ведь мелкими группами добежали бы до самой Москвы, глядишь, и живы бы остались. А так… Раскатали их траками, в один день. Ты веришь, у меня кулаки чесались, проехать по тылам нашим же и передавить там все штабы к чертовой матери, вместе с маршалами этими шизанутыми. Пользу бы принес Родине гораздо большую этим, чем несколькими днями боев у Колоцкого монастыря. Силиверстович с Павловичем еле отговорили. Знаешь, такое складывается впечатление, что войну мы выиграли вопреки этим говнюкам. И если армиями бы командовали не эти гниды, то она закончилась бы на пару лет раньше. Никогда, ни в одной войне Россия не побеждала с такими потерями по отношению к интервентам. Всегда был счет в нашу пользу по погибшим. И ведь что обидно-то… Если бы армия действительно была плохо вооружена… Сволочи звездастые.
– Не все. Были и настоящие люди, которые, сначала думали о стране, а потом о себе. Вот они-то и командовали… Вопреки… По штабам, говоришь, прокатиться хотелось? Без тебя скоро Иосиф Виссарионович так прокатится, что начнут командовать, как миленькие. На него потом, правда, лет пятьдесят все валить будут и врать, что у нас танков в начале войны меньше, чем у немцев было. А что им оставалось делать? Правду рассказать? Так их бы за такую правду бабы русские, взбунтовавшись, порвали бы в клочья. А так вон памятники конные им стоят. Кого ни возьми. Но и умирали все по-скотски. Возьми хоть Жукова. В коме месяц валялся, пока Господь прибрал, а перед этим пять лет паралича. Им колья осиновые через одного нужно было вбивать, чтобы души их черные из тел их гнилых выползти могли. Мы им, конечно, не Судьи, но и без нас есть кому Судить, так что оставь Ему это. Жаль, конечно, что столько народу угробили, не за понюх табаку, но судьбы народов, как и судьбы отдельных людей, самими же народами избираются. Наш, себе такую кровавую избрал.
