- Ох, гравитация, бессердечная ты
сволочь, - простонал я, лёжа на чём-то твёрдом.
После вчерашней попойки на день
преподавателя высшей школы состояние было, - лучше умереть чем так
жить. Вся наша кафедра истории безбожно накидалась водки, и даже
Светлана Сергеевна, миниатюрная и похожая на подростка лаборант,
лихо закидывала стакан за стаканом и порывалась станцевать на
столе.
Голова трещала, во рту была великая
сушь как в Долине Смерти и ещё, почему-то, онемели и совершенно не
чувствовались руки, словно я их напрочь отлежал.
Воспоминания тоже возвращались
какими-то урывками. Помню только, что до дома меня тащили две наши
старшие преподавательницы: Нина Владимировна и Евгения
Константиновна. Обе дамы лет сорока, были вполне ещё ого-го, по
крайней мере, их оценивающие взгляды я ловил на себе постоянно и
такое внимание мне, - тридцатилетнему, отчасти даже льстило. В
конце-концов, не женат и даже не в отношениях, имею право. А то что
дамы на десяток лет постарше, только добавляло перчинки.
- Профессор, профессор, - откуда-то
послышался испуганный юношеский голосок.
- Ох, - снова простонал я.
Попробовал пошевелиться, но не
преуспел. Голос неизвестного был мне незнаком, но, судя по
источаемым им эмоциям страха и тревоги, меня он знал. Правда
чрезмерно мне льстил, называя профессором, я-то был всего-навсего
доцентом, кандидатом исторических наук.
С трудом приоткрыв глаза, я
уставился на склонившегося надо мной паренька, по виду явного
студента младших курсов, пожаловался, борясь с стрелявшей в голову
болью:
- Что-то я рук не чувствую.
- А их нет, профессор, - губы
паренька затряслись, а глаза наполнились слезами.
“Как нет?! - мысленно ахнул я,
преодолевая тошноту, повернул голову, кося глаза, сначала вправо, а
потом влево, и действительно, увидел только обрубки плеч, с начисто
отсутствующими руками, - и правда, нет”.
Сама эта мысль, внезапно, не вызвала
во мне особой паники. Видимо, отсутствие болевых ощущений, которые,
по идее, должны были присутствовать, как никак, обе конечности как
отрезало, сказывалось. Скорее было какое-то удивление на пополам с
растерянностью. Вроде же просто на кафедре бухали, что такого могло
произойти? По дороге, что-ли под поезд попал? Так вроде от
института до дома, нигде железной дороги нет.
Тут, внезапно, тишина вокруг словно
рухнула, и, разом стало шумно. Кто-то визжал по девчачьи высоким
тонким голосом, кто-то ругался, чей-то властный баритон раздавал
указания.
