Нас не встречали. Это стало очевидным, когда перрон
опустел ина платформеостались лишь мы
вчетвером: я, Рэддок, Дариан и, разумеется, носильщик. Последний
уже нетерпеливо переминался с ноги на ногу,молчаливоинтересуясь, куда, собственно, следует
отнести наши чемоданы.
Вопрос на миллион!
Тетки недвусмысленно давали понять, что нам тут не рады. И
еслиотносительноменя это было по-своему
справедливо - всё-таки родовое гнездо я покинула, громко хлопнув
дверью - то Дариан и Рэддок страдали безвинно. Впрочем, судя по
гневно раздувающимся ноздрям Дариана, уж это-то оннамеревалсявскорости исправить.
- Лилиан, подожди здесь! - скомандовал драгоценный кузен, даже
не взглянув на меня. - Я выясню, как это случилось.
Рэддок проводил его задумчивым взглядом, повернулся ко мне и
предложил:
-Давайте япоймаю такси? Вряд ли
разумно оставаться здесь.
- Конечно, -я ответила ему улыбкой и
покосилась на Дариана. В ярко освещенном холле вокзала, теперь
почти безлюдном, видно было, как он что-то втолковывает служащему
за конторкой с телефоном. - Пожалуй, я обожду внутри. Вы не
против?
Начинало темнеть,накрапывал
дождь, вывеска "Железнодорожный вокзал Чарльстона" протяжно
поскрипывала на ветру, заставляя ежиться и опасливо задирать
голову. Вдруг упадет? Давно следовало сменить эту латунную бандуру,
подвешенную на толстых цепях, на что-то более современное, но это
же Чарльстон! Здесь следование традициям возведено в ранг
закона.
Рэддок только качнул головой и осторожно коснулся моего локтя.
Пообещал:
- Я быстро.
Махнул носильщику и направился прямиком к площади, где ждали
извозчики.
Кузентем временем наседал на несчастного
железнодорожника, и с каждым его словомтот бледнел
все сильней. Можно подумать, бедняга хоть в чем-то виноват! Он
пытался объяснить, что в особняке Корбеттов к аппарату не подходят,
но Дариан ничего не хотел слышать.
- Дариан! - окликнула я. - Будь добр, отвлекись на минуту.
Он нехотя повернулся ко мне, а служащий, не будь дурак, резво
скрылся за дверью с табличкой "Только для служебного
пользования!"
- Лилиан, - процедил кузен тоном, в котором родственной любви не
было ни капли, - что ты хотела?
- Прибереги яд, - посоветовала я ласково. - Не то изведешь весь,
любимому семейству ничего не останется. Согласись, будет
обидно.
Взгляд Дариана сделался... странным, однако после тревог и
волнений этой поездки душевные метания кузена меня занимали
мало.
