1. Пролог + Глава 1 + Глава 2
POV Горыныч
Саундтрек: “Вахтерам” - БумБокс
- Дверь придержите, пожалуйста!
Вздрагиваю от этого до боли знакомого голоса.
Разворачиваясь лицом к закрывающимся створкам, ловлю дверцу.
Быстро стуча каблучками, она замирает за мгновение до того как зайти, притормозив прямо в дверях.
Узнав, хватает ртом на вдохе воздух, дёргается назад.
- Заходите, Юлия Юрьевна, - смотрю ей в глаза.
Взгляд ее светлых голубых глаз, от которых я когда-то млел как мальчишка, расфокусировавшись, застывает.
Медленно, словно в клетку с тигром делает шаг в лифт.
Мы так близко... Что крыша моя подъезжает, стирая шесть с лишним лет. И как будто я имею к этой элегантной женщине какое-то отношение. Как будто она до сих пор моя.
Шпилька, норковая шубка до середины бедра, шелк светлых волос по плечам, спокойный макияж, очень дорогой парфюм...
Раньше она была чуть проще и мягче, сейчас - прекрасный утонченный айсберг.
Но я то знаю, что она совсем не такая внутри... В смысле - не айсберг.
Но ты уверен, Чадов, что это все ещё та же женщина, которую ты знал? Шесть лет прошло...
Моё нутро уверено. Там словно торнадо разметало все органы и они стучат и качают в неположенных местах.
Так случается каждый раз, даже когда я вижу ее издали. Сейчас в десять раз мощнее. И мне глючится, что если сейчас её зажать здесь, и пошептать сладкие пошлости в чувствительные ушки, она снова позволит мне всё...
Двери закрыты, а мы растерявшись, не жмём на кнопки.
- Какой этаж? - низко и неровно уточняю я, едва сдерживая эмоции.
- Всё тот же, - тихо выдыхает она.
Это не первая наша встреча. Но первая - наедине. Мы работаем в одном медицинском центре. Но избегаем друг друга.
Лифт едет вверх.
Горло перехватывает от ее близости. Это болезненное чувство.
Я тебя не простил и не понял, Юля...
Хотя ты и не пыталась объяснять или извиняться.
У Юли теперь есть сын... Она вернулась к мужу. Я оказался лишним элементом в этой конструкции.
"И жили счастливо и долго
Он долго, счастливо она"...
В судьбе каждого мужика случается своя роковая женщина... Ю.ю. - моя. Она сидит глубоко внутри. На троне. Но в глухой темной камере.
Мы друг друга пытаем...
На ее шее колотится венка. Расцветающий румянец на щеках делает ее подчёркнутые острые скулы мягче.
Ты тоже помнишь, что мы творили, да?..
Помнит! Остекленевший взгляд застыл где-то в районе моей челюсти. Ноздри подрагивают.
