© Родин И. О., текст, 2016
© Родин И. О., дизайн и название серии, 2014
В середине восемнадцатого века в Америке шла затяжная война между французами и англичанами за новую огромную колонию – американский континент. Многочисленные индейские племена оттеснялись белыми в глубь страны. Те, кому гордость не позволила покинуть землю предков, поневоле оказались во влечены в конфликт, по сути своей чуждый им. Индейцы к этому времени уже не осмеливались открыто вступать в борьбу против хорошо организованных и отлично вооруженных белых. Краснокожим приходилось мириться с присутствием чужаков на своей земле и вступать в союз со своими «канадскими отцами», которые снабжали верных им индейцев оружием и порохом.
Племя делаваров, потомков Унамис-Черепахи, которое еще называло себя ленапами, раскололось на две части. Одна часть присоединились к французскому генералу Монкальму. Однако с обычной сдержанностью, свойственной индейцам, они отказались помогать чужеземцам в тот самый момент, когда те особенно нуждались в этом. Делавары сообщили посыльным Монкальма, что томагавки их притупились, и необходимо время, чтобы их заново отточить. Канадский командующий, тонкий политик, решил, что полезнее иметь пассивных друзей, чем открытых врагов, которых он вполне мог получить, принуждая делаваров воевать с англичанами.
Другая часть племени делаваров ушла в глубь страны. Вдали от родных мест, от привычных мест охоты род Унамис стал быстро угасать. Но до многих индейских племен время от времени доходили слухи о том, что и спустя несколько десятилетий где-то в бескрайних лесах все еще живут потомки великих вождей ленапов. Слава о воинских подвигах этих людей – могикан – вызывала уважение не только среди их друзей, но и среди врагов. В племени гуронов, исконно считавшихся противниками ленапов, ходили легенды о доблести и мудрости последнего вождя могикан – Чингачгука, что в переводе означало «Великий Змей». Ни один гурон не выиграл в единоборстве с этим загадочным человеком, предпочитавшим уединенную жизнь в лесах власти над своим племенем. Поговаривали, что у Чингачгука растет сын, не уступающий уважаемому вождю (по-индейски – сагамору) в смелости и рассудительности. Чингачгук назвал сына Ункасом – в честь своего отца, который, собственно, и увел часть племени ленапов с исконных земель, не желая подчиняться законам белых завоевателей. Те же, кому довелось встретиться с Ункасом на поле битвы или на охоте, дали юноше прозвище Быстроногий Олень – за врожденное благородство и за то, что никто не мог сравниться с ним в скорости бега. Никогда враги не видели спины Ункаса в битве, но тот, за кем Быстроногий Олень бросался в погоню, не мог уйти безнаказанным.
