У Ассоль было странным и редким не только имя. Ещё профессия. Она работала счастьеведом.
Пришла она к этому не сразу. Родилась и выросла Ассоль, как положено девушке с таким именем,1 в рыбацкой деревне, омываемой северными морями. После школы поехала покорять столицу. Поступила на медицинский факультет, благополучно окончила его и стала врачом. Ассоль слыла терпеливой и талантливой, училась на «отлично» и подавала надежды. Её охотно трудоустраивали в лучшие клиники страны.
Но на престижных постах в элитных заведениях она вопреки всеобщим и собственным ожиданиям не прижилась. Её повсеместно отмечавшиеся прежде таланты отныне начали ей мешать. Теперь, изучив массив накопленных человечеством знаний и сделавшись специалистом, она видела смысл своей работы в том, чтобы усовершенствовать существовавшие раньше методы лечения и расширять горизонты. Ей приходили в голову варианты, как этого добиться. Варианты перспективные и достойные проверки – ведь не даром она получила блестящее образование.
Но её порывы гасили, считая любое отклонение от принятых стандартов бредом. Неизлечимые болезни дóлжно продолжать считать неизлечимыми – не спорить же с маститыми учёными, которые их таковыми признали! Претендовать на нахождение решений тому, что условлено провозглашать неразрешимым, означало вызывать насмешки профессионального сообщества.
Ассоль же не понимала, ради чего стоило трудиться над обретением высшей квалификации, если предстояло вести банальную деятельность в одном ряду с посредственными врачами. Пришлось ей уйти из традиционной медицины и открыть собственную лабораторию счастья. Ибо что, как не его, стоит исследовать тем, кто посвящает себя постижению секретов здоровья и жизни людей.
_________
Родители гордились ей в те периоды, когда она соответствовала представлениям их знакомых о престиже. Как только она выходила за рамки понятного, уважаемого и внушающего зависть в их круге общения образа жизни, им делалось за неё стыдно, независимо от того, насколько полезными и добрыми вещами она при этом занималась и насколько счастливой себя ощущала. Поэтому, слыша о гордости за неё, она не только не радовалась, но и задавалась вопросом, не сбилась ли она с правильного пути, раз снискала одобрение людей с отличными от её собственных приоритетами. Когда же у неё что-то не ладилось, вместо слов поддержки и утешения родные твердили ей, что она сама виновата, раз ввязалась в давшие побочный эффект приключения. Постепенно она отучилась ставить их в известность и о хороших, и о плохих событиях своей жизни.
