Великая Депрессия

Очередь в сортир, стою подпрыгиваю, а надо еще успеть на работу. Твою мать! У нас не какая-то там позорная коммуналка в "совке", а вполне себе солидный коливинг на 7 сраных комнат. В одной живет добрый дядюшка Питер, работяга на заводе, который на полном серьезе называет себя бойцом ИРА, ведь отправляет донатики. Как выпьет, так любит со мной порассуждать, что я дескать с батей глотки резал английским собакам, а вот он тоже солдат ИРА и добрый католик, ведет свою войну отправляя деньги на борьбу за независимость!

Вот я сука попал! Попал в тельце молодого парня 16 лет, который не черта не умеет делать! Нет, я вполне себе могу собрать бомбу из подручных материалов купленных в аптеке. Неплохо умею стрелять разине-полицмену в спину, особенно ночью, даже отлично умею перерезать глотки, но эти навыки не помогут мне пережить Великую Депрессию. Причем получил я эти страшные навыки во время борьбы за независимость, ибо мой папашка один из капитанов ИРА. Вот только несмотря на то, что мой батя продолжает орать всякие патриотические лозунги, он утратил веру в победу. Возможно, потерял веру похоронив одного за другим 5 своих сыновей, а младшенького т.е. меня решил отправить на "Остров Свободы" в далекие США...

- Уроды! Мерзавцы! Подонки!

Дальше пошла уже совсем нецензурная брань. В квартиру ввалился добрый дядюшка Питер, явно не в духе и как всегда на "бровях", как у него обычно и бывает после ночной смены на заводе, впрочем и после дневной тоже... Тетя Люся или как говорят американцы Люси покинула очередь и заметалась в поисках пятого угла. Ибо дядя Петя домашний боксер! У нас же колинвинг имеет общий коридор, он же кухня и он же зал, откуда ведут двери в 7 жилых комнат и в санузел в туалет с чашей генуя и душевую кабину. Детишки мал мала меньше заплакали, заорали дурными голосами увидев возвращение непутевого папашки. Однако жопу поднял место потерял...

Тетя Люся выскочила из очереди вместе с детьми, а наши соседи, будто ничего и не случилось, будто солдаты которым приказали держать строй, просто сомкнули стройные ряды продолжая стоять в сортир. Твари! Ну нельзя так, она же тоже человек, пусть и женщина. Да движение суфражисток набирает обороты и женщина якобы тоже человек, но явно не в наших палестинах рабочих кварталов. Вздыхаю... Ибо кто если не мы? Выхожу из очереди в туалет и широко раскинув руки натянув на себя самую дружелюбную улыбку заявляю.