1. Глава 1. Знакомство с конунгом
Ингвар Нордхеймский
— Конунгу не перечь, иначе голова — с плеч, — с какой-то радостной ехидцей практически пропел тот, кого тут все звали конунгом. И фраза, которую я всю жизнь считал детской страшилкой, вдруг обернулась вполне себе даже реальным действием. К ярлу Эймунду, что стоял сейчас в центре трапезной залы и державшему перед конунгом ответ, со спины шустро подскочили три воина. Два схватили мощного ярла за руки, а третий — за шею, по которой буквально спустя мгновение чиркнул ножом.
Отец не сопротивлялся воинам конунга Ормарра, наверно оттого, что и подумать не мог, что его воины исполнял слова-приговор. Всё произошло так быстро, что за отца даже никто вступиться не успел. Или не захотели?
Сделав дело, воины-охранники отпустили ярла, заливающего пол своей кровью всего лишь за то, что посмел перечить конунгу. А я, глупец, так радовался этой поездке! Впервые отец взял меня на тинг [собрание ярлов], показать другим ярлам как своего наследника, а мне — показать тех из ярлов, с которыми мы не пересекаемся в походах, и не видимся как соседи по занимаемым островам. И вот этот радостный для меня день всего лишь за пару мгновений стал чернее ночи, когда тучи закрывают свет луны и звёзд. Я хотел было броситься к отцу, осевшему мешком на пол, но ярл соседнего острова, Йон Континорский, удержал за плечо, не давая подняться на ноги. И мне только и оставалось — видеть и молча наблюдать, как вокруг умершего отца на полу разрастается лужа его же собственной крови. Нашей общей с ним крови. И из-за чего? Из-за какой-то глупости!
После того, как все прибывшие друг другу поприветствовали, конунг, как гостеприимный хозяин, дал своим гостям время насытиться и выпить. Уж в чём-чём, а в браге недостатка не было. На столах стояли графины, полные хмельным напитком, а у стены в ряд стояло ещё семь бочек с тем же содержимым. Да и еды было тоже предостаточно. Некоторые из фруктов я лично видел впервые и, конечно же, не удержался от того, чтобы попробовать их. Отец посмеивался в усы, когда я скривился от жёлтого фрукта, который Йон назвал лимоном, и посоветовал попробовать другой, тоже жёлтый, но длинный фрукт. Банан пришёлся мне по вкусу.
Дождавшись, когда стук ложек сменится стуком кружек с брагой и разговорами со взрывами смеха или брани, конунг взял слово и объявил, что отныне он лично будет подбирать жён ярлам. На выбор будут предоставлены по три девушки и таким образом свобода воли, вроде как, будет соблюдена, но зато недостойных жён у его наместников-ярлов, не будет.
