Чего он хотел от жизни?
Родившись в маленьком рыбацком захолустье, что в степи на берегу большой реки, он только и думал о том, чтобы вырваться оттуда. Порвать цепь поколений, лежащих теперь на кладбище на берегу большой реки. Еще мальчиком, не вполне осознавая себя, он смотрел на противоположный берег и знал, что «жизнь там» ничем не отличается от «жизни здесь». И, будь он «там», не изменилось бы ничего. Еще мальчиком, глядя на противоположный берег, он не хотел быть похороненным на берегу большой реки.
Это детство, непременно детские мечты и только.
Это юность, непременно юношеские грезы.
Это молодость, непременно «просто молод и ничего не понимает в жизни, только и воображает постоянно».
Это сорок лет, «семью бы уж хоть завел».
Это старик, выживший из ума, который бредит морем.
Это море. И его там нет. И никогда не было.
Каждую ночь он выходил за границу вязкой, надоедливой, бесцельной жизни и видел берег. И все… Никаких границ. Ничего не было на противоположном берегу! Понимаете?! «Того берега» не было!
Он хотел дергать за руку мать и кричать, протягивая пальцы в необозримое «вперед»: «Мама, смотри! Там нет берега! Мама, смотри…»
Но мамы не было рядом. Он всегда стоял один. В этом сне, что сводил его с ума.
Как можно представить море, если никогда его не видел?
– Мама! Мне снилось море!
– Сынок, ты же никогда не видел его. Как оно могло тебе присниться?
– Мама, но я видел! Я видел! Видел!
– Не говори глупостей. Нельзя представить море, если никогда его не видел.
– Но я видел! Старики рассказывали мне: большое, без другого берега и границ, край света… Мама, я видел это!
– Сынок, помоги отцу почистить сети.
Когда море приснилось ему в первый раз, он испугался. Над черной, беспокойной водой висела яркая и большая Луна, что рисовала путь в неведомое «туда», куда звал идти ветер. Сон не менялся, и он вскоре привык к ветру, что тянет тебя в волны, отливающие сталью лунного света. Ветер на море, не просто ветер. Он не холодный… не теплый… он живой. Он говорит с тобой и вечно зовет «туда». И стоит хоть на мгновение остаться на месте, не послушать ветер, как тысячелетняя тоска уже жжет тебя в самое сердце. И ты видишь древние корабли, что шли за красным диском Солнца в поисках неведомой земли. Краснолицых морских людей, что видели настоящую жизнь. Жизнь, после которой они лежали героями в неведомых их предкам землях, увенчанные славой подвигов. Он видел их всех, но не мог сдвинуться с места. И ветер вечно звал «туда»…
