События, происходящие в романе,
выдуманы автором и не имеют никакого отношения к реальной истории.
Имена существовавших исторических лиц с персонажами книги совпали
случайно. Короче, художественный свист…
1.
Кир мягко, но сильно надавил на
позвонок, и ощутил мягкий толчок под пальцем. Ага, встал на место.
Подчиняясь мысленной команде, медицинский робот убрал манипуляторы
с позвоночника пациентки и втянул их в корпус. Кир взял помощника и
спрятал его в сумку, после чего осмотрел следы его воздействия. На
позвонках остались красные пятна, но ссадин не случилось. У робота
на концах манипуляторов специальные подушечки, которые, с одной
стороны, не наносят сильных травм плоти пациента, а, с другой, не
препятствуют силовому воздействию по вытягиванию позвоночника или
тракции, если пользоваться медицинскими определениями.
Убедившись, что работа сделана
нормально, Кир нажал на точку возле шеи женщины. Та зашевелилась,
приподнялась, а затем и села на лавке. Посмотрела на целителя. На
морщинистом лице блеклые от старости глаза. Грудь обвисшая, лифчика
не носит – пожилая женщина.
– Одевайтесь, – Кир протянул ей
вязаную кофту. – Я закончил.
Женщина надела кофту, застегнула
пуговицы и поднялась на ноги.
– Пройдитесь, – предложил ей Кир.
Пациентка, ступая осторожно, словно
бы по льду, прошлась по крашеному полу до стола перед окном,
повернулась и вернулась к лавке.
– Не балиць, – сказала удивленно. – А
ведь як спину скрутило! Чуть ступлю и рэже як ножом.
– Только будьте осторожны, –
подсказал ей Кир. – Тяжестей не носить, если нужно что поднять с
земли и пола, присядьте, но не наклоняйтесь, а не то все
повторится. У вас там позвонок сместился, и хорошо, что не
протрузия. Иначе бы потребовалось оперативное вмешательство. Я
позвонок вернул на место, но он может вновь сместиться.
– Протрузия? – удивилась женщина. –
Што гэта за хвороба?
– Межпозвоночный диск выдавливается в
канал позвоночника, но фиброзное кольцо при этом остается целым.
Если он прорвется, будет грыжа.
– Грыжа – гэта
дрэнна[1], – согласилась женщина. – Ох,
вучоны ты, Васильевич! Як табе
аддзячыць?[2]
– Это к матери, – сказал ей Кир. – Я
у пациентов денег не беру.
И он вышел в комнату, где за столом
сидела мать.
– Есть кто на прием? –
поинтересовался у нее.
– Не, – мать замотала головой. – Яна
апошняя.
