Гавриил Яковлевич Кротов был комсомольским активистом, художником и журналистом, садоводом и учителем, прошёл всю Великую отечественную войну, работал в послевоенных детдомах и в пионерских лагерях. Участвовал в составлении педагогического раздела Программы КПСС – и за это просидел восемнадцать с половиной лет в лагерях.
Перед выходом отец был переведён из мордовского лагеря в московский Лефортовский изолятор и некоторое время провёл там. В это время был сочинён основной раздел сборника, название которого взято как название всей этой книги. Вступлением к ней стало большое стихотворение, обращённое к жене и сыновьям. Оно датировано всем сроком его заключения.
Выйдя на свободу, все стихи автор хранил в голове. Только когда он поселился в деревне Бавыкино Калужской области, постепенно напечатал их на старенькой пишущей машинке. Машинописью он дорожил и не хотел, чтобы она попала в руки наблюдающего за ним Комитета государственной безопасности (и пропала бы в его недрах, как пропали многие его книги, которые он пытался переслать на свободу из мест своего заключения). После его смерти мы нашли её в сарае, под клеткой для кроликов.
Подробнее о жизни Гавриила Кротова можно прочитать в его книге «Три поколения», в книгах Марии Кротовой «Бавыкинский дневник» и «В послевоенных детдомах», в мемуарах Виктора Кротова «Навстречу своему лучу».
Несколько слов об основных мотивах сборника.
Это и нетерпеливое ожидание освобождения, и опасения, связанные с возвращением в обычную жизнь после долгих лет заключения, и воспоминания об узловых моментах прошлого. Но ещё – выразительное изложение собственных принципов жизни, основанные на них заветы сыновьям. Это его сердечная любовь к жене и сознание вины перед нею за неожиданный трагический разворот судьбы…
На литературных студиях, которые я веду много лет, у меня сформировалось убеждение, что любые искренние стихи – существенное средство самовыражения человека, которое многое рассказывает о нём такого, что не выразить прозой. В этом смысле технические качества стихосложения второстепенны. Хотя и они по-своему красноречивы. Поэтому при подготовке сборника к публикации я всячески избегал редактирования. Но изредка позволял себе незначительную правку на уровне одного-двух слов или знаков препинания с целью избежать непонимания смысла сказанного.
