Когда Варю окатило ледяной водой из-под колёс проезжающего мимо грузовика – захотелось сесть прямо на тротуар и разрыдаться. Всё шло чертовски не так. Даже не сегодня, а уже давно, когда не стало отца и Варя поняла, что не знает, как с этим справиться. Она осталась одна, а на руках у неё оказалась мать. Совершенно неспособная жить дальше без того, кем жила и дышала последние тридцать лет.
Варе даже иногда казалось, что мама так долго не протянет. Она потеряла интерес ко всему, могла часами сидеть напротив телевизора, в который смотрела ничего не видящим взглядом. Сама же Варя погрузилась в череду ужасающих дней, когда каждый новый не приносил ничего, кроме горы забот, которые никогда не кончались.
Но сегодняшний мог поспорить со всеми остальными вместе взятыми. Утром она вышла из дома, забыв зонт. Когда добралась до остановки, с неба полил ледяной дождь, мгновенно промочивший тонкую куртку, забравшийся за воротник и потёкший вдоль позвоночника ледяными струйками. Потом – проваленное собеседование на работу, на которую она так надеялась. И вот теперь – грязная жижа, которая везде, даже на лице. И желание реветь в три ручья.
Судорожно пытаясь найти в сумке хоть какое-то подобие салфетки, Варя поджимала губы, уговаривая себя сдержаться. Всё перемелется и закончится. Обязательно. Вот прямо сейчас. Больше не будет грязных луж, прохудившихся кроссовок, которые нечем заменить и приходится сушить их на батарее, надеясь, что к утру они будут хотя бы не такими мокрыми. Больше не будет всего этого, в чём она живёт последнее время. Хотя и жизнью-то это не назовёшь. Так… существование.
– Макарская, ты? – раздался женский голос в паре метров от Вари, которая принялась оттирать грязь клочком бумаги, найденной в сумке. – Блин, Варвара! Сто лет тебя не видела.
Её прижали к себе, несмотря на то, что куртка всё ещё была грязной, и Варю окутал аромат чуть приторного, но приятного парфюма, и ощущение, что она наконец оказалась в том месте, где о ней позаботятся.
– Эля? – выдохнула Варя, чуть отстраняясь и глядя на свою школьную подругу, которую не видела последние лет семь. – Ты?
– Я, я. Еле тебя узнала. – Эля вытащила из сумки небольшую пачку влажных салфеток и протянула Варе. – А я смотрю – ты не ты. Стоишь как курица – вся мокрая и грязная. Потом пригляделась – точно, Макарская. Блин, Варька… Как я рада, что тебя встретила! Пойдём!
