Это было самое обыкновенное воскресное утро, когда Мари нырнула в тамбур постаревшего экспресса. Когда он тронулся, девочка напоследок посмотрела в окно, где ее искали серые беспокойные глаза матери. В рассветной дымке вместе с ней исчезали пышные кроны деревьев, цветочные клумбы и охваченные туманом крыши городка. Мари как никогда захотелось нырнуть под одеяло и, прикрыв веки, обернуться в теплую паутину сна.
От этой мысли ее отвлек сидящий напротив мальчишка. Что он собой представлял? Взлохмаченные светлые волосы, чайного цвета глаза и оттопыренные уши, которые заходили ходуном, когда их хозяин начал с аппетитом поглощать чипсы. Неожиданно он предложил Мари угоститься.
– Тебе такое не запрещают? – спросила она.
– Мне никто ничего не запрещает. У меня нет родителей, и я живу у тетки. Она разрешает есть всё что угодно, даже мышей, – ухмыльнулся незнакомец, продолжая жевать.
– Надо же, – удивилась Мари, поглядывая на сыплющиеся с его коленок крошки. Мальчишка смахнул их рукавом рубашки, которая имела далеко не свежий вид. – Надеюсь, там, куда я еду, мне будут такое позволять, – сказала Мари, немного позавидовав.
– Куда собралась?
– В гости к отцу. Первый раз еду к нему провести каникулы.
– На какой станции выходишь?
– Остановка называется «2077-й километр». А ты к кому едешь?
– К бабуле.
Мари наблюдала, как забавно двигаются оттопыренные уши незнакомца, вдобавок к которым разговор и манеры были такими же смешными. Попутчики продолжали оживленно переговариваться до тех пор, пока не появилась проводница.
– Девочка, покажи билет.
Мари протянула желтую бумажку проводнице.
– Вы скажите, когда будет 2077-й километр?
– Какой?
– Две тысячи семьдесят седьмой, – с расстановкой повторила Мари.
Проводница с подозрением рассматривала бумажку.
– Такой станции не существует. Куда только смотрели твои родители? В кассе вам неправильно пробили билет!
– Его прислал в письме мой отец, – сказала Мари, заволновавшись.
– Сиди на своем месте, сейчас мы разберемся, – сердито заявила проводница, унося с собой билет.
Она направилась в головной вагон экспресса, где сидели полицейские. В таких странных случаях разобраться могли только они. Как только дверь тамбура захлопнулась, мальчуган выхватил у Мари билет и закатился смехом.
– Вот чума. Отец выслал тебе липовый билет, – он начал трясти злосчастной бумажкой перед носом девочки, словно тореадор перед быком.
