На стенке книжного шкафа висит большая круглая голова куклы с двумя спускающимися вниз косичками. Кукла Невели, моя прорицательница. Чуть что в воздухе – Невели хмурится и злобно на меня поглядывает.
Я спросил ее сегодня: «За что ты так меня не любишь, за что ненавидишь?» Физиономия ее напряглась от мысли: «Ой, и верно». И вдруг из глазки полилась слеза: «Я ведь не умею-ю. Ты уж держись как-то. Ты у нас размазня».
Никогда не видел Невели расчувствовавшейся. И стало мне не по себе. Потянули дальние страны. Уйти, уйти отсюда. Здесь в воздухе висят и бродят ядовитые мысли озабоченных членов семейства. Любовь моя, мой сынуля, который сейчас в интернате, и разведенная моя жена – мисс М. Мы слишком прижаты друг к другу в этой квартирке. Кончики нервов соприкасаются друг с другом и вспыхивает раздражение. Невели от удовольствия цветет румянцем.
Что за слезинка из глаз Невели? Меня укололо в сердце предчувствие плохого. Не зря она плачет. «Что случилось?» спрашиваю. Взгляд ее отсутствующий. След слезинки высыхает на матерчатой щеке. Говорит: «А ты ничего, соображаешь. Надвигается гроза в твоей атмосфере. Берегись. Тебе придется страдать. И сынулю береги. Мисс М. ему понадобится. Пусть присмотрит».
Я сказал: «Каждый раз когда ты такая, я в страхе. Может, уцелею и на этот раз?» Невели всхлипывает. Из ее второго глаза потянулась еще одна слезинка.
«Невели, обратился я к своей домашней прорицательнице. Ты когда-нибудь принесешь мне хороший мессидж? От тебя одно расстройство. Ты – ангел обреченности».
«Я стараюсь – захныкала она со шкафа. Я не хочу тебя пугать. А ты неблагодарный. Ты ничего не хочешь воспринимать всерьез, пока тебя не прихлопнет как муху. На работу позвони. Просись в отпуск».
«Благодарствуйте, – попытался я грустно съязвить. – Неужели все так ужасно?»
«Не знаю, – сказала она. – Не прочитывается. Ты в мрачных облаках. Как перед грозой. И ты очень болен».
Я закрыл глаза и ощутил нечто, увидев в точности все, как описала Невели. Зловещий мрак, и я в нем, как в покрывалах, завернут в ночное пламя индиго.
* * *
Ночь выматывала снами. Один другого кошмарнее. Я ощущал присутствие Невели, холодную ее усмешку, а потом тихий плач.
Собачка Горпункель, наш дружелюбный немытый квартирант, лежал у двери, перекрывая всю нижнюю входную щель, тихонько поскуливая от моих снов. Квартира была явно оккупирована отравленными злыми силами. Но кто был отравитель? Как сказала бы Невели: «Ты хочешь сразу уйти в финал, вместо того чтобы расследовать начало».
