Раздался выстрел, птицы разлетелись,
Моей багровой кровью окропил ты снег.
Однажды я твоей любви познала прелесть
Под тяжестью полузакрытых век.
Я так хотела жить, но что поделать, если
Когда-нибудь всё в этом мире станет мёртвым.
Мои слова в твоем сознании воскресли,
Ты в моей жизни был любим четвёртым.
Я вспоминала перед смертью, что четыре
Как раз есть символ смерти где-то на Востоке.
Недолго мне осталось в этом мире,
Горели ярким пламенем кровоподтёки.
Ты повторил слова, что я сказала,
Затем вновь выстрелил в меня от гнева.
Последнюю надежду жить я потеряла,
В груди болело от сердечка слева.
Ты целился мне прямо в сердце, что ж, бывает,
Когда любовь сияет смертью под финал,
Когда один в любви другого убивает,
Такой нехитрый, смерть несущий ритуал.
Что я тебе сказала, вызвав смерть на поединок,
О брат родной Танатос, сердцу милый.
Я Эрос, растопивший болью льдину
В своей душе и в жизни опостылой.
Что слышал ты тогда при ясном свете,
Когда отвергла я твою заботу?
Что скрыто в утреннем, несущем смерть сюжете?
Секреты вместе с нами канут в воду.
Я не люблю тебя, тогда сказала.
Но это, видимо, меня не насыщало.
Твоих дрожащих рук мне было вовсе мало,
И я добавила: люблю совсем другого,
Ему я посвятила лишь три слова,
Он был твоим родным печальным братом,
Его я полюбила в этой жизни пятым,
Не суждено мне полюбить шестого.
Я умирала, ты же молча плакал
В руке с тяжелым грузом пистолета.
Горели на мне раны красным маком,
Любовь свою ты приставлял к ответу.
Теперь подумай, от кого ребёнок,
Тебе сказала я тогда впридачу.
Мой голос был тогда по-детски тонок,
Добавила: и по тебе я не заплачу.
И ты сказал: еще не раз заплачешь,
Я не поверила и искренне смеялась.
Сказала: для меня ты ничего не значишь,
Всё время я с тобою притворялась.
Твоему брату сделала я также больно,
Он вынес всё, смотря в глаза мне гордо.
Твоими и его страданиями я была довольна,
Сказала, что ребёнок ждёт аборта.
Затем призналась я, что мне пятнадцать,
Расхохоталась и его судом пугала,
И он сказал: здесь не над чем смеяться,
Но мне и этого вдруг оказалось мало.
Я захотела вновь прослыть блудницей,
Чтобы тебя и брата видеть за решеткой,
Я почему-то захотела поглумиться
И над отцом твоим, убитым водкой.
