Музыка была настолько сильной, что нельзя было разобрать слов, и людские голоса словно бы растворялись в общем шуме, превращаясь в беззвучное шевеление губ. Приглушённый свет разноцветных софитов создавал ощущение нереального и пёстрого пространства.
Ури уже давно обратил внимание на девушку, которая что-то оживлённо обсуждала со своими подругами в другом конце танцевального зала. Время от времени девушка бросала мимолётный взгляд в его сторону, делая это как бы невзначай.
Вот уже больше получаса он неотрывно наблюдал за ней. Живая и подвижная, она притягивала к себе его внимание. У неё были красивые светлые и длинные волосы, и ему нравилось смотреть, как она играет ими, пропуская их меж пальцев, словно бы это тонкие водяные струйки.
Вернулся Ави.
– Держи, – он протянул Ури уже откупоренную бутылку пива.
Ури взял бутылку, поверхность которой была влажной и холодной, и сделал небольшой глоток. Пиво было горькое. Вообще-то он не очень любил пиво, так иногда за компанию, но сейчас оно было как нельзя кстати: в зале было очень жарко и душно.
– Что, нравится?
Ури не сразу понял вопрос друга.
– Я говорю о девушках, – сказал он, проследив за тем, куда был устремлён взгляд Ури.
Ури смущённо улыбнулся.
– Ты знаешь, кто они? – спросил он.
Ави, казалось, всегда был в курсе всех происходящих событий.
– Волонтёрки2.
Ави уловил блеск в глазах своего друга. Он с трудом припоминал, чтобы видел подобное прежде. Ури всегда выделялся своей невозмутимостью в любой, даже самой сложной ситуации, но сейчас перед Ави стоял совершенно другой, не похожий на прежнего Ури человек.
– Они работают в кибуце3, – Ави видел, что Ури сам не решается подойти к девушкам и заговорить с ними, хотя наверняка ему этого очень хотелось, и, словно бы поддразнивая друга, добавил: – Если хочешь, могу познакомить.
Ури действительно не знал, как ему следует поступить. Он сомневался, ему никогда вот так прежде не приходилось знакомиться с девушками. Хотя его нельзя было считать затворником. У него были знакомые девушки, но всё это было само собой разумеющимся, не так, как сейчас. Он чувствовал робость.
