9 апреля 2012 года. Германия. Якобсдорф
Узловатые жилистые пальцы украшало новенькое тату из выведенного готическим шрифтом слова Vigilante>1. Мизинец левой руки завершал череп как символ успешной многолетней деятельности. Идеей правосудия он вдохновился, посмотрев американский фильм «Ночной мститель». Подростком он с упоением читал о суде Линча и восхищался его решительностью и фанатизмом. Видимо, поэтому, когда в группе «Высший суд» ему предложили взять псевдоним, он назвался Линчевателем. Свое настоящее имя он вспоминал изредка, с большой неохотой и душевной болью. Боль была нескончаема, нестерпима и притуплялась только в моменты слежки и погони.
Выходя на очередную охоту, Линчеватель всегда максимально собран и сконцентрирован. Даже самая маленькая ошибка может стоить ему жизни. Сегодня объявлена охота на Ганса Мюллера. Его жертвы – девочки в возрасте от пяти до десяти лет. Дважды судим за педофилию, оба раза выходил из тюрьмы досрочно. Такова система. Юркий адвокат может сделать так, что вместо монстра, ломающего жизни детям, судья увидит всего лишь больного ублюдка с трудным детством, жертву все той же системы. Как будто трудное детство может служить оправданием для похищения детей! Полиция никогда не обвиняла Мюллера в убийстве, но Линчеватель знал, что педофил не исправился, он просто перестал отпускать своих жертв. Два тюремных срока научили тщательно заметать следы. Даже организованная его группой доставка в полицию фотографий, на которых Мюллер выслеживает очередную жертву, ни к чему не привела. Его допросили и, получив расплывчатое объяснение, отпустили. Мюллер даже пригрозил им иском за преследование. Поэтому Линчевателю пора делать свою работу.
Перед погоней нужно настроиться на необходимую частоту. Глубокий вдох и выдох. Концентрация и сосредоточенность. Пока злость и ярость находятся в рудиментарной стадии и не приняли нужную конфигурацию, он наполнен тишиной и покоем. Редкие минуты одиночества и единения. В преддверии охоты, когда гнев ненадолго отступает, он может заглянуть глубоко в себя и встретиться один на один с болью, терзающей его четверть века. С этой болью невозможно свыкнуться или примириться. Боль так сильна, что порой ему кажется, только она поддерживает его в трудную минуту и заставляет преодолевать трудности жизни. Она как компас, ведущий его в правильном направлении.
