Глава 1
Я хотел написать про "Амкар" совсем другую книгу. Посвященную нашей победе в Кубке России. Даже название придумал: "Автобус" – открытый двухэтажный автобус, на котором команда проехала бы с трофеем по городу. Ну, и ненавязчивое приглашениие к разговору о футбольной тактике, конечно.
Увы, жизнь предложила совсем другой сюжет и совсем другое транспортное средство для последней главы.
Моя пермская эпопея завершилась 14 июня в 22:15 по местному времени, когда блаблакаровская машина взяла курс от стадиона "Звезда" на Самару. Только что начался чемпионат мира, за окном была фантастическая белая ночь, дома меня ждали родные и билеты на игры Мундиаля. Как пело бы сердце в такой ситуации в любое другое время! Но в планшете были прощальные фотки амкаровской базы, которые я сделал после окончания трансляции матча Россия – Саудовская Аравия, пока не пришла машина, а в багажнике лежала сумка со шмотками. Какое уж тут пение, когда завершается прекрасная страница твоей жизни? Да еще и завершается таким образом…
Последние дни перед отъездом были странными. Вроде и не похороны, у которых, как ни крути, есть какой-то уклад, какой-то порядок. И не сидение у постели тяжело больного близкого человека. И не ожидание приговора в суде. Просто маета – все ходили по коридору, вспоминали хорошее и прощались. А главное – все равно не верили в реальность происходящего и недоумевали. Ну как, как такое могло произойти?…
В раздевалке "Амкара" еще все было как обычно. Словно недавно закончилась тренировка – фишки на макете, разбросанная в легком беспорядке форма, пустой термос… Я никак не мог понять, что же мне это напоминает. А потом пронзило: это же словно картинка из документального фильма про Кампучию, который посмотрел в детстве. Там ничего особенного не было – просто камера гуляла по абсолютно пустому Пномпеню сразу после того, как оттуда изгнали Пол Пота. Который, если кто не в курсе, изничтожил полстраны, а всех горожан отправил в сельскую местность. В том фильме тоже все было как обычно, как и полагается – вывески на зданиях, пишущие машинки в офисах, разбросанные детские игрушки в домах. Только ни одного человека в кадре. В этом и был весь ужас.
И тут – то же самое. Полное ощущение, что сейчас откроется дверь – и все завертится как всегда. И беспросветное понимание, что этого уже не будет.
