Забытые братья, другая история.
-Ладно, передавай привет в Подгор. – Старый альв провожал молодого гмура во тьме полуночной, в глуби древнего леса. – Да на помни что через луну ждем купцов ваших, на ярмарку урожая.
–Обязательно напомню. – Гмур еще раз по прощавшись с старейшиной Цветолесья, закинул котомку за спину бодро зашагал по ночному лесу в сторону гор.
На нем был одет полный чешуйчатый доспех, скрепленный панцирной кольчугой, и лат зерцало поверх, глубокий шлем, закрывающий лицо по глаза, на поясе молот чекан кирка внушительных размеров, и кистень цеп, с двухкилограммовым билом-навесом, да и котомка-корзина была полна провианта. Но не смотря на тяжелую ношу двигался он легко и быстро. Звали этого гнома Ванмар лозоходец, и происходил он из изумрудного рода племени росомахи. А возвращался он от дружественных альвов, нужно сказать, что альвы, ближайшие родичи гмуров, в отличии от людей помнят родство народов людского корня, даже волотоманов асилков. Другое дело гмуры, они тоже помнят о родстве, но с людоедами у них разговор короткий, чеканом в лоб, если конечно раньше из самострела не получилось.
–Ыыаэх! – Раздалось в ближайших кустах, и гмур притаился за камнем.
В след за звуком вылетел волотоман, весь измазанный в грязи и без дубины, лишь шкура на поясе показывала, что это существо имеет разум, а не просто похожий на человека зверь, и из плеча торчало короткое, метательное, копье.
–Лови его живьем, – следом вылетели всадники люди, -в арканы его, за живого князь золотом заплатит. –Крикнул человек в дорогой одежде и с мечем у пояса, его конь, направляемый хозяином, собрался к великану.
Но другой, более старый всадник поймал его за уздечку.
–Погоди боярин, – заговорил он, – а коли метнет тебя тролль… Все скажут Бьерн не уследил, не позорь мою седую голову.
Названный боярином фыркнул, но подчинился. А в это время остальные всадники начали метать арканы, и волотоман оказался связан. Что-бы закрепить победу четверо всадников поволокли свою добычу по земле. Остальные всадники, а было их полтора десятка, помчались следом.
Ванмар молча соскользнул к тайному ходу, настроение как-то сразу испортилось, могучий, многовековой лес навис черной глыбой, родные горы и скалы стали угрюмыми, и даже веселый мох стал казаться мертвым, безжизненным. Убить людоеда, это да, это нормально, но вот-так, словно мертвую волокушу, как безжизненную вещ…, ведь он-же живой.
